International Conference Indo-European Linguistics and Classical Philologyˮ (Readings in memory of Professor I. M. Tronsky)

Braylovskaya, Anastasia

doi:10.31857/S160578800026321-9

Home>Issue 3>International Conference “Indo-European Linguistics and Classical Philologyˮ (Readings in memory of Professor I. M. Tronsky)

International Conference “Indo-European Linguistics and Classical Philologyˮ (Readings in memory of Professor I. M. Tronsky)

Table of contents

Annotation Estimate Publication content

References Comments

International Conference “Indo-European Linguistics and Classical Philologyˮ (Readings in memory of Professor I. M. Tronsky)

Annotation

PII

S160578800026321-9-1

DOI

10.31857/S160578800026321-9

Publication type

Review

Status

Published

Authors

Anastasia Braylovskaya Send message

ORCID: 0000-0002-1269-6709

Affiliation: St. Tikhon’s Orthodox University
Address: 4 Likhov Lane, Moscow, 127051, Russia

Edition

Volume 82 Issue 3

Pages

112-122

Abstract

Received

27.06.2023

Date of publication

28.06.2023

Number of purchasers

Views

267

Readers community rating

0.0 (0 votes)

Cite Download pdf

GOST	Braylovskaya A. International Conference “Indo-European Linguistics and Classical Philologyˮ (Readings in memory of Professor I. M. Tronsky) // Izvestiia Rossiiskoi akademii nauk. Seriia literatury i iazyka. – 2023. – V. 82. – Issue 3 C. 112-122 . URL: https://izv-oifn.ru/s160578800026321-9-1/. DOI: 10.31857/S160578800026321-9
MLA	Braylovskaya, Anastasia "International Conference “Indo-European Linguistics and Classical Philologyˮ (Readings in memory of Professor I. M. Tronsky)." Izvestiia Rossiiskoi akademii nauk. Seriia literatury i iazyka. 82.3 (2023).:112-122. DOI: 10.31857/S160578800026321-9
APA	Braylovskaya A. (2023). International Conference “Indo-European Linguistics and Classical Philologyˮ (Readings in memory of Professor I. M. Tronsky). Izvestiia Rossiiskoi akademii nauk. Seriia literatury i iazyka. vol. 82, no. 3, pp.112-122 DOI: 10.31857/S160578800026321-9

Additional services access

Additional services for the article

Services benefits

100 RUB / 1.0 SU

Additional services for the issue

Services benefits

1020 RUB / 16.0 SU

Additional services for all issues for 2023

Services benefits

4590 RUB / 91.0 SU

References

1. Verus convictor, verus academicus. K 70-letiyu Nikolaya Nikolaevicha Kazanskogo [Verus convictor, verus academicus. On the 70th Anniversary of Nikolai Nikolaevich Kazansky]. St. Petersburg, Institute for Linguistic Studies of the Russian Academy of Sciences Publ., 2022. (In Russ.)

2. Colloquia Classica et Indogermanica VII. Miscellanea in honorem Nikolai N. Kazansky septuagenarii. Acta Linguistica Petropolitana. Trudy Instituta lingvisticheskih issledovanij [Transactions of the Institute for Linguistic Studies]. St. Petersburg, Institute for Linguistic Studies of the Russian Academy of Sciences Publ., 2022. Vol. 18. Part 1. (In Russ.)

3. Indoevropejskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya – XXVI. Materialy CHtenij, posvyashchennyh pamyati professora I.M. Tronskogo. 27–29 iyunya 2022 g. [Indo-European Linguistics and Classical Philology. Proceedings of the 26th Conference in Memory of Professor Joseph M. Tronsky. June 27–29 2022]. St. Petersburg, Institute for Linguistic Studies of the Russian Academy of Sciences Publ., 2022. (In Russ.)

4. Gόmez-Moreno, M. De epigrafía ibérica. El plomo de Alcoy. Revista de Filología Española 9, 1922, 341–366 (= Misceláneas, 219–231). (In Spanish)

5. Ferrer i Jané, J., Moncunill, N. Palaeohispanic Writing Systems. A.G. Sinner, & J. Velaza (Eds.), Palaeohispanic Languages and Epigraphies. Oxford: Oxford University Press, 2019. P. 78–108.

6. Maluquer, J. Epigrafía prelatina de la península ibérica. Instituto de Arqueología y Prehistoria. Barcelona, 1968. (In Spanish)

7. Knorozov, Yu. V., Albedil, M.F., Volchok, B.Y. Proto-Indica. 1979: Report on the investigation of the Proto-Indian texts. Moscow, Nauka Publishing House, 1981.

8. Parpolla, A. Deciphering the Indus script. Cambridge, Cambridge University Press, 2003.

9. Mahadevan, I. The Indus script. New Delhi, Archaeological Survey of India, 1977.

10. Vaiman, A.A. Shumero-vavilonskaya matematika III–I tysyacheletiya do n.e. [Sumero-Babylonian Mathematics III–I Millennium BC]. Moscow, Nauka Publ., 1961. (In Russ.)

11. StBoT 25. Studien zu den Boğazköy-Texte. Althethitische Ritualtexte in Umschrift von Erich Neu. Wiesbaden, Otto Harrassowitz, 1980. (In German)

12. Kazansky, N.N. Mikenskoe pa-ro s datelnym padezhom i ego vozmozhnye sootvetstviya v gomerovskom grecheskom [Mycenaean pa-ro with Dative and His Possible Correspondences in Homeric Greek]. Indoevropejskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya – X. Materialy Chtenij, posvyashchennyh pamyati professora I.M. Tronskogo. 19–21 iyunya 2006 [Indo-European Linguistics and Classical Philology – 10. Proceedings of the Conference in Memory of Professor Joseph M. Tronsky. June 19–21 2006]. St. Petersburg, 2006, pp. 102–106. (In Russ.)

13. Luraghi, S. The evolution of local cases and their grammatical equivalent in Greek and Latin. Johanna Barðdal & Shobana Celliah (eds.). The Role of Semantics and Pragmatics in the Development of Case. Amsterdam & Philadelphia, John Benjamins, 2009, pp. 283–305.

14. Safronov, A.V. Vklyuchalo li v sebya egipetskoe oboznachenie Sechet Egeidu? [Did the Egyptian place-name St.t include designation of Aegean regions?]. Indoevropejskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya – XXI. Materialy Chtenij, posvyashchennyh pamyati professora I.M. Tronskogo. 26–28 iyunya 2017 [Indo-European Linguistics and Classical Philology – 21. Proceedings of the Conference in Memory of Professor Joseph M. Tronsky. June 26–28 2017]. St. Petersburg, 2017, pp. 748–757. (In Russ.)

15. Kazanskienė, V.P. Nazvanie mestnosti ili bozhestvo? (k interpretacii mikenskogo oboznacheniya sa-ra-pe-da v PY Un 718) [Toponym or Deity? Interpreting Myc. sa-ra-pe-da in PY Un 718]. Indoevropejskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya – XXIII. Materialy Chtenij, posvyashchennyh pamyati professora I.M. Tronskogo. 24–26 iyunya 2019 [Indo-European Linguistics and Classical Philology – 23. Proceedings of the Conference in Memory of Professor Joseph M. Tronsky. June 24–26 2019]. St. Petersburg, 2019, pp. 449–455. (In Russ.)

16. Yanzina, E.V., Korneev, O.V. Zagadka antichnogo kulachnogo boya: k voprosu ob interpretacii nekotoryh pamyatnikov antichnoj literatury i izobrazitelnogo iskusstva [An Aenigma of Ancient Boxing. On the Interpretation of Some Greek and Latin Sport Terms]. Indoevropejskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya – XXIII. Materialy Chtenij, posvyashchennyh pamyati professora I.M. Tronskogo. 24–26 iyunya 2019 [Indo-European Linguistics and Classical Philology – 23. Proceedings of the Conference in Memory of Professor Joseph M. Tronsky. June 24–26 2019]. St. Petersburg, 2019, pp. 1187–1204. (In Russ.)

17. Prikhodko, E.V. “Vypalo proricanieˮ – ukazyvaet li eto vyrazhenie na ispolzovanie zhrebiev? [“The Prophecy Has Fallen Outˮ – Does This Word Combination Indicate the Use of Lots?]. Indoevropejskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya – XXIV. Materialy Chtenij, posvyashchennyh pamyati professora I.M. Tronskogo. 22–24 iyunya 2020 [Indo-European Linguistics and Classical Philology – 24. Proceedings of the Conference in Memory of Professor Joseph M. Tronsky. June 22–24 2020]. St. Petersburg, 2020, pp. 894–912. (In Russ.)

18. Prikhodko, E.V. “Pidnyˮ Stadiasma i “Kidna/yˮ Ptolemeya: est li osnovaniya dlya otozhdestvleniya? [Pydnae of the Stadiasmus and Cydna of Ptolemy: Are There Any Grounds for Identification?]. Indoevropejskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya – XXV. Materialy Chtenij, posvyashchennyh pamyati professora I.M. Tronskogo. 21–23 iyunya 2021 [Indo-European Linguistics and Classical Philology – 25. Proceedings of the Conference in Memory of Professor Joseph M. Tronsky. June 21–23 2021]. St. Petersburg, 2021, pp. 1053–1068. (In Russ.)

19. Rozhdestvenskaya, T.V. Drevnerusskie nadpisi-graffiti s imenami novgorodskih ierarhov v cerkvi Nikoly na Lipne v Novgorode [Old Russian Graffiti Inscriptions with the Names of Novgorod Hierarchs in the Church of St. Nicholas on Lipna in Novgorod]. Velikij Novgorod i srednevekovaya Rus. Sbornik statej k 80-letiyu akademika V.L. Yanina [Novgorod the Greate and Medieval Russia. Collection of Articles Dedicated to the 80th Anniversary of Academician V.L. Yanin]. Moscow, Pamyatniki istoricheskoj mysli Publ., 2009, pp. 151–160. (In Russ.)

20. Rozhdestvenskaya, T.V. Nadpisi i risunki v cerkvi Feodora Stratilata na Ruchyu [Old Russian Inscriptions and Drawings in the Church of St. Theodore Stratilates on the Stream]. Tsarevskaya, T.Yu. Rospis cerkvi Feodora Stratilata na Ruchyu v Novgorode i ee mesto v iskusstve Vizantii i Rusi vtoroj poloviny XIV veka [Painting of the Church of Theodore Stratilat on a Stream in Novgorod and Its Place in the Art of Byzantium and Russia of the Second Half of the 14th Century]. Moscow, Severny Palomnik Publ., 2007, pp. 339–382. (In Russ.)

21. Rozhdestvenskaya, T.V. Novonajdennye nadpisi-graffiti i risunki iz cerkvi Uspeniya na Volotovom pole v Novgorode [New Found Graffiti Inscriptions and Drawings on the Church of the Dormitionon-in-Volotovo-Field near Novgorod]. Verenica liter: K 60-letiyu V.M. Zhivova [String of Letters: To the 60th Anniversary of V.M. Zhivov]. Moscow, Yazyki slavyanskoy kultury Publ., 2006, pp. 46–55. (In Russ.)

22. Khadzhiev, K. Nablyudeniya vrhu paleografskite osobennosti na kirilskite epigrafski pametnici ot XIII–XIV vv. [Observations on the palaeographic features of the Cyrillic epigraphic monuments from the XIII–XIV centuries]. Starobulgaristika [Palaeobulgarica] XXV. 2001, No. 1, pp. 46–78. (In Bulgarian)

23. Evdokimova, A.A. Paleografiya akcentuirovannyh grecheskih nadpisej: raznye sistemy akcentuacii [Paleography of Greek Accentuated Inscriptions: Different Accentuation Systems]. Vspomogatelnye istoricheskie discipliny v prostranstve gumanitarnogo znaniya [Auxiliary Historical Disciplines in the Space of Humanitarian Knowledge]. Moscow, 2009, pp. 155–159. (In Russ.)

24. Evdokimova, A.A. Sistemy akcentuacii v grecheskih rukopisyah iz kollekcii Afona. Ch. I. [The Accentuation Systems in Greek Manuscripts from the Athon Collection. Part 1]. Indoevropejskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya – XXV. Materialy Chtenij, posvyashchennyh pamyati professora I.M. Tronskogo. 21–23 iyunya 2021 [Indo-European Linguistics and Classical Philology – 25. Proceedings of the Conference in Memory of Professor Joseph M. Tronsky. June 21–23 2021]. St. Petersburg, 2021, pp. 341–368. (In Russ.)

25. Kuzmenko, Yu.K. K interpretacii nadpisi na podveske iz Staroj Ladogi [On the Interpretation of the Inscription on the Pendant from Staraya Ladoga]. Lebedev, G.S. (ed.) Divinets Staroladozhskiy. St. Petersburg, 1997, pp. 18–27. (In Russ.)

26. Kuzmenko, Yu.K. Rannie germancy i ih sosedi: Lingvistika, arheologiya, genetika [Early Germans and Their Neighbors: Linguistics, Archeology, Genetics]. St. Petersburg, Nestor-Istorija Publ., 2011. 266 p. (In Russ.)

27. Lebedev, A.V. Logos Geraklita. Rekonstrukciya mysli i slova (s novym kriticheskim izdaniem fragmentov) [The Logos of Heraclitus. A Reconstruction of his Word and Thought. (With a New Critical Edition of the Fragments)]. St. Petersburg, Nauka Publ., 2014. 533 p. (In Russ.)

28. Die Fragmente der Vorsokratiker. Griechisch und Deutsch von Hermann Diels. Hrsg. von Walter Kranz. Bd I–III, Weidmann, Zürich 2004 (Unveränderter Nachdruck der 6. Auflage, 1951). (In German)

29. Kisilier, M.L. Ob odnoj nauchnoj polemike, ili iz istorii izucheniya cakonskogo dialekta [About One Scholarly Polemic, Or from the History of Tsakonian Studies]. Indoevropejskoe yazykoznanie i klassicheskaya filologiya – XXIII. Materialy Chtenij, posvyashchennyh pamyati professora I.M. Tronskogo. 24–26 iyunya 2019 [Indo-European Linguistics and Classical Philology – 23. Proceedings of the Conference in Memory of Professor Joseph M. Tronsky. June 24–26 2019]. St. Petersburg, 2019, pp. 493–511. (In Russ.)

30. Wlislocki, H. von. Die Sprache der transsilvanischen Zigeuner. Grammatik. Wörterbuch. Leipzig, Wilhelm Friedrich, 1884 (Reprint – Norderstedt: Hanse, 2016). (In German)

31. Wlislocki, H. von. Märchen und Sagen der Transilvanischen Zigeuner. Berlin, R. Stricker, 1886. (In German)

32. Wlislocki, H. von. Volksdichtungen der Siebenbürgischen and Süd-ungarischen Zigeuner. Wien, Verlaf von Carl Graefer, 1890. (In German)

33. Wlislocki, H. The Worship of Mountains among the Gipsies. JGLS, 1892, Vol. III, No. 3, pp. 161–169.

Comments

No posts found

Write a review

Translate


1	27–29 июня 2022 г. в Институте лингвистических исследований РАН прошла ежегодная международная конференция “Индоевропейское языкознание и классическая филология – XXVIˮ (Чтения памяти профессора И.М. Тронского). В понедельник 27 июня на пленарном заседании конференцию открыл председатель Оргкомитета конференции, научный руководитель Института лингвистических исследований академик РАН Николай Николаевич Казанский, который обратился к участникам с приветственным словом. Затем сотрудники института и участники конференции поздравили Николая Николаевича с юбилеем, и директор ИЛИ РАН, член-корреспондент РАН Е.В. Головко и А.В. Шацков представили сборник статей “Verus convictor, verus academicus. К 70-летию Николая Николаевича Казанскогоˮ [1], а также специальный выпуск журнала Труды института лингвистических исследований [2]. Также под редакцией Н.Н. Казанского был издан ежегодный сборник “Индоевропейское языкознание и классическая филология – XXVI. Материалы Чтений, посвященных памяти профессора И.М. Тронскогоˮ в двух томах [3].	27–29 июня 2022 г. в Институте лингвистических исследований РАН прошла ежегодная международная конференция “Индоевропейское языкознание и классическая филология – XXVIˮ (Чтения памяти профессора И.М. Тронского). В понедельник 27 июня на пленарном заседании конференцию открыл председатель Оргкомитета конференции, научный руководитель Института лингвистических исследований академик РАН Николай Николаевич Казанский, который обратился к участникам с приветственным словом. Затем сотрудники института и участники конференции поздравили Николая Николаевича с юбилеем, и директор ИЛИ РАН, член-корреспондент РАН Е.В. Головко и А.В. Шацков представили сборник статей “Verus convictor, verus academicus. К 70-летию Николая Николаевича Казанскогоˮ [1], а также специальный выпуск журнала <em>Труды института лингвистических исследований</em> [2]. Также под редакцией Н.Н. Казанского был издан ежегодный сборник “Индоевропейское языкознание и классическая филология – XXVI. Материалы Чтений, посвященных памяти профессора И.М. Тронскогоˮ в двух томах [3]. 27–29 июня 2022 г. в Институте лингвистических исследований РАН прошла ежегодная международная конференция “Индоевропейское языкознание и классическая филология – XXVIˮ (Чтения памяти профессора И.М. Тронского). В понедельник 27 июня на пленарном заседании конференцию открыл председатель Оргкомитета конференции, научный руководитель Института лингвистических исследований академик РАН Николай Николаевич Казанский, который обратился к участникам с приветственным словом. Затем сотрудники института и участники конференции поздравили Николая Николаевича с юбилеем, и директор ИЛИ РАН, член-корреспондент РАН Е.В. Головко и А.В. Шацков представили сборник статей “Verus convictor, verus academicus. К 70-летию Николая Николаевича Казанскогоˮ [1], а также специальный выпуск журнала <em>Труды института лингвистических исследований</em> [2]. Также под редакцией Н.Н. Казанского был издан ежегодный сборник “Индоевропейское языкознание и классическая филология – XXVI. Материалы Чтений, посвященных памяти профессора И.М. Тронскогоˮ в двух томах [3].

2	Заседание секции “Древние письменности и памятники письменностиˮ было связано со столетним юбилеем трех исследователей, дешифровавших древние письменности: Ю.В. Кнорозова (дешифровка письменности Майя), А.А. Ваймана (шумерская письменность) и М. Вентриса (микенское Линейное письмо Б). Первый доклад (стр. 262–276 в сборнике [3]) представил Хуан Луис Гарсия Алонсо. Доклад был посвящен иберийским системам письма, которые восходят к финикийскому письму и использовались на Иберийском полуострове с VI в. до н.э. до начала I в. н.э.¹ Особое внимание уделяется работам Мануэля Гомеза-Морено, который расшифровал иберийское письмо в 1922 году, сопоставляя надписи на монетах и латинские названия соответствующих римских городов, а также с надписью на бронзовой табличке (Бронза Асколи, 89 г. до н.э.), в которой перечислялись иберийские имена всадников подразделения римской конницы (Turma Salluitana) [4]. Он также доказал, что иберийская и кельтиберская письменности имеют двойную систему: гласные и сонанты обозначаются алфавитными знаками, взрывные согласные – силлабическими. Позднее были выделены две большие группы [5]: северная группа (северо-восточное иберийское письмо и кельтиберское письмо) и южная, надписи которой пока недостаточно интерпретированы (юго-восточное иберийское, юго-западное или Тартесское письмо и эспанка). Изначально М. Гомез-Морено полагал, что звонкость / глухость смычных согласных не отражалась на письме. Однако Хоан Малукер в 1968 году [6] обнаружил, что варианты некоторых знаков, которые считались простыми графическими алломорфами без дополнительного значения, возможно, были предназначены для передачи более точных фонетических значений (различения звонких и глухих взрывных согласных). Это предположение было подтверждено на материале найденных позднее силлабариев с вариантами для звонких и глухих смычных (т.н. двойные) и без них (не двойные). Исходя из этого, Феррер и Монкунил предложили более подробную классификацию письменностей: северо-восточная иберийская и кельтиберское письмо (имеют двойной и не двойной вариант), юго-восточная иберийская (предположительно двойная), эспанка (не двойная), юго-западная (не двойная) письменности. Статью Гарсиа Алонсо можно рекомендовать как подробное описание истории изучения и проблем иберийских письменностей. 1. В конце 1970-х были найдены первая и третья надпись из Боторриты (а в 1994 четвертая надпись), которые были выполнены кельтиберским письмом и являются самыми длинными текстами на кельтиберском языке. Надписи датируются II в. до н.э.	Заседание секции “Древние письменности и памятники письменностиˮ было связано со столетним юбилеем трех исследователей, дешифровавших древние письменности: Ю.В. Кнорозова (дешифровка письменности Майя), А.А. Ваймана (шумерская письменность) и М. Вентриса (микенское Линейное письмо Б). Первый доклад (стр. 262–276 в сборнике [3]) представил <strong>Хуан Луис Гарсия Алонсо</strong>. Доклад был посвящен иберийским системам письма, которые восходят к финикийскому письму и использовались на Иберийском полуострове с VI в. до н.э. до начала I в. н.э.<sup>1</sup> Особое внимание уделяется работам Мануэля Гомеза-Морено, который расшифровал иберийское письмо в 1922 году, сопоставляя надписи на монетах и латинские названия соответствующих римских городов, а также с надписью на бронзовой табличке (Бронза Асколи, 89 г. до н.э.), в которой перечислялись иберийские имена всадников подразделения римской конницы (Turma Salluitana) [4]. Он также доказал, что иберийская и кельтиберская письменности имеют двойную систему: гласные и сонанты обозначаются алфавитными знаками, взрывные согласные – силлабическими. Позднее были выделены две большие группы [5]: северная группа (северо-восточное иберийское письмо и кельтиберское письмо) и южная, надписи которой пока недостаточно интерпретированы (юго-восточное иберийское, юго-западное или Тартесское письмо и эспанка). Изначально М. Гомез-Морено полагал, что звонкость / глухость смычных согласных не отражалась на письме. Однако Хоан Малукер в 1968 году [6] обнаружил, что варианты некоторых знаков, которые считались простыми графическими алломорфами без дополнительного значения, возможно, были предназначены для передачи более точных фонетических значений (различения звонких и глухих взрывных согласных). Это предположение было подтверждено на материале найденных позднее силлабариев с вариантами для звонких и глухих смычных (т.н. двойные) и без них (не двойные). Исходя из этого, Феррер и Монкунил предложили более подробную классификацию письменностей: северо-восточная иберийская и кельтиберское письмо (имеют двойной и не двойной вариант), юго-восточная иберийская (предположительно двойная), эспанка (не двойная), юго-западная (не двойная) письменности. Статью Гарсиа Алонсо можно рекомендовать как подробное описание истории изучения и проблем иберийских письменностей. Заседание секции “Древние письменности и памятники письменностиˮ было связано со столетним юбилеем трех исследователей, дешифровавших древние письменности: Ю.В. Кнорозова (дешифровка письменности Майя), А.А. Ваймана (шумерская письменность) и М. Вентриса (микенское Линейное письмо Б). Первый доклад (стр. 262–276 в сборнике [3]) представил <strong>Хуан Луис Гарсия Алонсо</strong>. Доклад был посвящен иберийским системам письма, которые восходят к финикийскому письму и использовались на Иберийском полуострове с VI в. до н.э. до начала I в. н.э.<sup>1</sup> Особое внимание уделяется работам Мануэля Гомеза-Морено, который расшифровал иберийское письмо в 1922 году, сопоставляя надписи на монетах и латинские названия соответствующих римских городов, а также с надписью на бронзовой табличке (Бронза Асколи, 89 г. до н.э.), в которой перечислялись иберийские имена всадников подразделения римской конницы (Turma Salluitana) [4]. Он также доказал, что иберийская и кельтиберская письменности имеют двойную систему: гласные и сонанты обозначаются алфавитными знаками, взрывные согласные – силлабическими. Позднее были выделены две большие группы [5]: северная группа (северо-восточное иберийское письмо и кельтиберское письмо) и южная, надписи которой пока недостаточно интерпретированы (юго-восточное иберийское, юго-западное или Тартесское письмо и эспанка). Изначально М. Гомез-Морено полагал, что звонкость / глухость смычных согласных не отражалась на письме. Однако Хоан Малукер в 1968 году [6] обнаружил, что варианты некоторых знаков, которые считались простыми графическими алломорфами без дополнительного значения, возможно, были предназначены для передачи более точных фонетических значений (различения звонких и глухих взрывных согласных). Это предположение было подтверждено на материале найденных позднее силлабариев с вариантами для звонких и глухих смычных (т.н. двойные) и без них (не двойные). Исходя из этого, Феррер и Монкунил предложили более подробную классификацию письменностей: северо-восточная иберийская и кельтиберское письмо (имеют двойной и не двойной вариант), юго-восточная иберийская (предположительно двойная), эспанка (не двойная), юго-западная (не двойная) письменности. Статью Гарсиа Алонсо можно рекомендовать как подробное описание истории изучения и проблем иберийских письменностей.
	1. В конце 1970-х были найдены первая и третья надпись из Боторриты (а в 1994 четвертая надпись), которые были выполнены кельтиберским письмом и являются самыми длинными текстами на кельтиберском языке. Надписи датируются II в. до н.э.
3	Следующий доклад (“Каталоги знаков хараппской письменностиˮ) представила Е.В. Коровина. В докладе рассматриваются надписи, выполненные нерасшифрованной письменностью долины Инда XXV–XX вв. до н.э. В настоящее время принята гипотеза о том, что создатели протоиндийской цивилизации говорили и писали на дравидийском языке [7]; [8]. Докладчик уделяет особое внимание каталогам, в которых разные принципы составления препятствуют дешифровке. Например, в каталогах Махадевана [9] и Парполы [8] тексты имеют среднюю длину 4–6 знаков, в то время как в каталоге Веллса 2–3 знака, поскольку Веллс трактует лигатуры как отдельные знаки, повторы двух одинаковых элементов также считаются как новый знак. Вторая проблема заключается в отсутствии прорисовок: закругление надписи на печати никак не отображается. Представляется важным составление в будущем каталога на основе прорисовок, с учетом графем, с аллографами и лигатурами всех знаков, что облегчит автоматический анализ текста.	Следующий доклад (“Каталоги знаков хараппской письменностиˮ) представила <strong>Е</strong><strong>.В.</strong><strong> Коровина</strong>. В докладе рассматриваются надписи, выполненные нерасшифрованной письменностью долины Инда XXV–XX вв. до н.э. В настоящее время принята гипотеза о том, что создатели протоиндийской цивилизации говорили и писали на дравидийском языке [7]; [8]. Докладчик уделяет особое внимание каталогам, в которых разные принципы составления препятствуют дешифровке. Например, в каталогах Махадевана [9] и Парполы [8] тексты имеют среднюю длину 4–6 знаков, в то время как в каталоге Веллса 2–3 знака, поскольку Веллс трактует лигатуры как отдельные знаки, повторы двух одинаковых элементов также считаются как новый знак. Вторая проблема заключается в отсутствии прорисовок: закругление надписи на печати никак не отображается. Представляется важным составление в будущем каталога на основе прорисовок, с учетом графем, с аллографами и лигатурами всех знаков, что облегчит автоматический анализ текста. Следующий доклад (“Каталоги знаков хараппской письменностиˮ) представила <strong>Е</strong><strong>.В.</strong><strong> Коровина</strong>. В докладе рассматриваются надписи, выполненные нерасшифрованной письменностью долины Инда XXV–XX вв. до н.э. В настоящее время принята гипотеза о том, что создатели протоиндийской цивилизации говорили и писали на дравидийском языке [7]; [8]. Докладчик уделяет особое внимание каталогам, в которых разные принципы составления препятствуют дешифровке. Например, в каталогах Махадевана [9] и Парполы [8] тексты имеют среднюю длину 4–6 знаков, в то время как в каталоге Веллса 2–3 знака, поскольку Веллс трактует лигатуры как отдельные знаки, повторы двух одинаковых элементов также считаются как новый знак. Вторая проблема заключается в отсутствии прорисовок: закругление надписи на печати никак не отображается. Представляется важным составление в будущем каталога на основе прорисовок, с учетом графем, с аллографами и лигатурами всех знаков, что облегчит автоматический анализ текста.

4	Последний доклад, посвященный столетию со дня рождения Айзика Абрамовича Ваймана, представил д. филос. н. В.В. Емельянов. В докладе были обобщены основные результаты научной деятельности исследователя в области истории шумеро-вавилонской математики и дешифровки протошумерской письменности. Сначала А.А. Вайман занимался математическими табличками шумерского времени и сделал важный вывод о том, что шумерская математика развивалась и использовалась в прикладных целях (в бухгалтерском учете, метрологии, прикладных целях), в то время как вавилонская математика развивалась в теоретическом направлении: создавались новые математические задачи в связи с астрономическими наблюдениями [10]. Также он установил различие между шумеро-вавилонским (логический вывод) и греческим математическим методом (логическое доказательство). А.А. Вайман отождествил многие пиктографические протошумерские знаки с знаками развитой клинописи в аккадских школьных текстах. Он определил знаки разных зерновых, животных (коров, ослов, коз, львов), сосудов для молока, благовоний и сыпучих тел. Важным достижением Ваймана стала дешифровка единиц времени, которое выражалось знаком UD: если знаки чисел стояли под этим знаком, они обозначали количество дней, внутри знака UD они обозначали количество месяцев, над знаком – годы. Были также интерпретированы знаки экономических операций: BA (“даватьˮ, “делитьˮ) и GI (“возвращатьˮ).	Последний доклад, посвященный столетию со дня рождения Айзика Абрамовича Ваймана, представил д. филос. н. <strong>В</strong><strong>.</strong><strong>В</strong><strong>.</strong><strong> Емельянов</strong>. В докладе были обобщены основные результаты научной деятельности исследователя в области истории шумеро-вавилонской математики и дешифровки протошумерской письменности. Сначала А.А. Вайман занимался математическими табличками шумерского времени и сделал важный вывод о том, что шумерская математика развивалась и использовалась в прикладных целях (в бухгалтерском учете, метрологии, прикладных целях), в то время как вавилонская математика развивалась в теоретическом направлении: создавались новые математические задачи в связи с астрономическими наблюдениями [10]. Также он установил различие между шумеро-вавилонским (логический вывод) и греческим математическим методом (логическое доказательство). А.А. Вайман отождествил многие пиктографические протошумерские знаки с знаками развитой клинописи в аккадских школьных текстах. Он определил знаки разных зерновых, животных (коров, ослов, коз, львов), сосудов для молока, благовоний и сыпучих тел. Важным достижением Ваймана стала дешифровка единиц времени, которое выражалось знаком UD: если знаки чисел стояли под этим знаком, они обозначали количество дней, внутри знака UD они обозначали количество месяцев, над знаком – годы. Были также интерпретированы знаки экономических операций: BA (“даватьˮ, “делитьˮ) и GI (“возвращатьˮ). Последний доклад, посвященный столетию со дня рождения Айзика Абрамовича Ваймана, представил д. филос. н. <strong>В</strong><strong>.</strong><strong>В</strong><strong>.</strong><strong> Емельянов</strong>. В докладе были обобщены основные результаты научной деятельности исследователя в области истории шумеро-вавилонской математики и дешифровки протошумерской письменности. Сначала А.А. Вайман занимался математическими табличками шумерского времени и сделал важный вывод о том, что шумерская математика развивалась и использовалась в прикладных целях (в бухгалтерском учете, метрологии, прикладных целях), в то время как вавилонская математика развивалась в теоретическом направлении: создавались новые математические задачи в связи с астрономическими наблюдениями [10]. Также он установил различие между шумеро-вавилонским (логический вывод) и греческим математическим методом (логическое доказательство). А.А. Вайман отождествил многие пиктографические протошумерские знаки с знаками развитой клинописи в аккадских школьных текстах. Он определил знаки разных зерновых, животных (коров, ослов, коз, львов), сосудов для молока, благовоний и сыпучих тел. Важным достижением Ваймана стала дешифровка единиц времени, которое выражалось знаком UD: если знаки чисел стояли под этим знаком, они обозначали количество дней, внутри знака UD они обозначали количество месяцев, над знаком – годы. Были также интерпретированы знаки экономических операций: BA (“даватьˮ, “делитьˮ) и GI (“возвращатьˮ).

5	На пленарном заседании в первый день конференции состоялось выступление проф. Сильвии Лураги о директивности в древних индоевропейских языках. В хеттском языке реципиент и одушевленная и неодушевленная директивность выражаются одним способом – беспредложным дативом. Однако в древнехеттском можно выделить другую модель: датив для выражения ролей одушевленной директивности и реципиента, и падеж аллатив для выражения неодушевленной директивности: LUGAL-s=a ^URUArinna paizzi ʻЦарь идет к Ариннеʼ (StBoT 25 4 Vs ii 9 [11]). В латинском языке все три роли выражаются разными способами: предлог in с Acc. для неодуш. директивности (Ita ... in oppidum reverterunt (Caes. Gal. 7.82) ʻтак они вернулись в городʼ) vs предлог ad с Acc. для одуш. директивности (idem princepes civitatum ... ad Caesarem reverterunt (Caes. Gal. 1.31) ʻте же главы общин… к Цезарю вернулисьʼ) vs датив без предлога для реципиента (quibus illi agros dederunt (Caes. Gal. 1.28) ʻкоторым они отдали землиʼ).	На пленарном заседании в первый день конференции состоялось выступление проф.<strong> Сильвии </strong><strong>Лураги</strong> о директивности в древних индоевропейских языках. В хеттском языке реципиент и одушевленная и неодушевленная директивность выражаются одним способом – беспредложным дативом. Однако в древнехеттском можно выделить другую модель: датив для выражения ролей одушевленной директивности и реципиента, и падеж аллатив для выражения неодушевленной директивности: LUGAL-s=a <sup><span style="text-decoration: underline;">URU</span></sup><span style="text-decoration: underline;">Arinna</span> paizzi ʻЦарь идет к Ариннеʼ (StBoT 25 4 Vs ii 9 [11]). В латинском языке все три роли выражаются разными способами: предлог in с Acc. для неодуш. директивности (Ita ... <span style="text-decoration: underline;">in</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">oppidum</span> reverterunt (Caes. Gal. 7.82) ʻтак они вернулись <span style="text-decoration: underline;">в </span><span style="text-decoration: underline;">город</span>ʼ) <em>vs</em> предлог ad с Acc. для одуш. директивности (idem princepes civitatum ... <span style="text-decoration: underline;">ad</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">Caesarem</span> reverterunt (Caes. Gal. 1.31) ʻте же главы общин… к Цезарю вернулисьʼ) <em>vs</em> датив без предлога для реципиента (<span style="text-decoration: underline;">quibus</span> illi agros dederunt (Caes. Gal. 1.28) ʻ<span style="text-decoration: underline;">которым</span> они отдали землиʼ). На пленарном заседании в первый день конференции состоялось выступление проф.<strong> Сильвии </strong><strong>Лураги</strong> о директивности в древних индоевропейских языках. В хеттском языке реципиент и одушевленная и неодушевленная директивность выражаются одним способом – беспредложным дативом. Однако в древнехеттском можно выделить другую модель: датив для выражения ролей одушевленной директивности и реципиента, и падеж аллатив для выражения неодушевленной директивности: LUGAL-s=a <sup><span style="text-decoration: underline;">URU</span></sup><span style="text-decoration: underline;">Arinna</span> paizzi ʻЦарь идет к Ариннеʼ (StBoT 25 4 Vs ii 9 [11]). В латинском языке все три роли выражаются разными способами: предлог in с Acc. для неодуш. директивности (Ita ... <span style="text-decoration: underline;">in</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">oppidum</span> reverterunt (Caes. Gal. 7.82) ʻтак они вернулись <span style="text-decoration: underline;">в </span><span style="text-decoration: underline;">город</span>ʼ) <em>vs</em> предлог ad с Acc. для одуш. директивности (idem princepes civitatum ... <span style="text-decoration: underline;">ad</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">Caesarem</span> reverterunt (Caes. Gal. 1.31) ʻте же главы общин… к Цезарю вернулисьʼ) <em>vs</em> датив без предлога для реципиента (<span style="text-decoration: underline;">quibus</span> illi agros dederunt (Caes. Gal. 1.28) ʻ<span style="text-decoration: underline;">которым</span> они отдали землиʼ).

6	В гомеровском греческом автор выделила новую модель: одушевленная и неодушевленная директивность выражается с помощью иллативного предлога είς с аккузативом (ἀλλ᾽ ἐς μὲν Μενέλαον ἐγὼ κέλομαι καὶ ἄνωγα // ἐλθεῖν ʻно к Менелаю я советую и требую отправитьсяʼ (Od. III, 317–318) и ἐλθὼν ἐς κλισίην Ἀγαμέμνονος ʻПридя в шатер Агамемнонаʼ (Il. II, 9)) а реципиент выражается с помощью беспредложного датива. Предлог παρά также употребляется у Гомера с аккузативом (для выражения направления к одушевленному лицу) и с дативом, в том числе в значении “в доме уˮ (πὰρ Ζηνί “в доме у Зевсаˮ [12, с. 104]. Предлог εἰς имеет скорее иллативное, чем аллативное, значение, так как восходит к предлогу ἐν + ς (с выпадением ν и компенсаторным удлинением /ē/, которое в ион.-атт. отражается в виде ложного дифтонга ει). С этим связывается употребление εἰς с аккузативом в значении “к кому-тоˮ у Гомера (подробнее пространственные предлоги в гомеровском греческом исследуются в более ранней работе Лураги [13]).	В гомеровском греческом автор выделила новую модель: одушевленная и неодушевленная директивность выражается с помощью иллативного предлога είς с аккузативом (ἀλλ᾽ <span style="text-decoration: underline;">ἐς</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">μὲν</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">Μενέλ</span><span style="text-decoration: underline;">αον</span> ἐγὼ κέλομαι καὶ ἄνωγα // ἐλθεῖν ʻно к Менелаю я советую и требую отправитьсяʼ (Od. III, 317–318) и ἐλθὼν <span style="text-decoration: underline;">ἐς</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">κλισίην</span> Ἀγαμέμνονος ʻПридя <span style="text-decoration: underline;">в шатер</span> Агамемнонаʼ (Il. II, 9)) а реципиент выражается с помощью беспредложного датива. Предлог παρά также употребляется у Гомера с аккузативом (для выражения направления к одушевленному лицу) и с дативом, в том числе в значении “в доме уˮ (πὰρ Ζηνί “в доме у Зевсаˮ [12, с. 104]. Предлог εἰς имеет скорее иллативное, чем аллативное, значение, так как восходит к предлогу ἐν + ς (с выпадением ν и компенсаторным удлинением /ē/, которое в ион.-атт. отражается в виде ложного дифтонга ει). С этим связывается употребление εἰς с аккузативом в значении “к кому-тоˮ у Гомера (подробнее пространственные предлоги в гомеровском греческом исследуются в более ранней работе Лураги [13]). В гомеровском греческом автор выделила новую модель: одушевленная и неодушевленная директивность выражается с помощью иллативного предлога είς с аккузативом (ἀλλ᾽ <span style="text-decoration: underline;">ἐς</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">μὲν</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">Μενέλ</span><span style="text-decoration: underline;">αον</span> ἐγὼ κέλομαι καὶ ἄνωγα // ἐλθεῖν ʻно к Менелаю я советую и требую отправитьсяʼ (Od. III, 317–318) и ἐλθὼν <span style="text-decoration: underline;">ἐς</span><span style="text-decoration: underline;"> </span><span style="text-decoration: underline;">κλισίην</span> Ἀγαμέμνονος ʻПридя <span style="text-decoration: underline;">в шатер</span> Агамемнонаʼ (Il. II, 9)) а реципиент выражается с помощью беспредложного датива. Предлог παρά также употребляется у Гомера с аккузативом (для выражения направления к одушевленному лицу) и с дативом, в том числе в значении “в доме уˮ (πὰρ Ζηνί “в доме у Зевсаˮ [12, с. 104]. Предлог εἰς имеет скорее иллативное, чем аллативное, значение, так как восходит к предлогу ἐν + ς (с выпадением ν и компенсаторным удлинением /ē/, которое в ион.-атт. отражается в виде ложного дифтонга ει). С этим связывается употребление εἰς с аккузативом в значении “к кому-тоˮ у Гомера (подробнее пространственные предлоги в гомеровском греческом исследуются в более ранней работе Лураги [13]).

7	В классическом аттическом греческом предлог παρά с аккузативом вытесняет предлог εἰς для выражения одушевленной директивности: τινὰ ἀγγελιαφόρον Δαρείου παρ’ αὐτόν ἐλθόντα ʻк нему пришел вестник Дарияʼ (Hdt. 3.126.2). Происходит переход к типологической модели, в которой все три роли выражаются разными способами: одушевленная директивность (παρά +Acc) vs неодушевленная директивность (εἰς + Acc) vs реципиент (Dat.). Таким образом, даже небольшое число языков демонстрирует разнообразие паттернов в кодировании этих трех семантических ролей. При этом в гомеровском греческом представлена типологически редкая модель: предлог εἰς (+Acc) как общий способ выражения одушевленной и неодушевленной директивности.	В классическом аттическом греческом предлог παρά с аккузативом вытесняет предлог εἰς для выражения одушевленной директивности: τινὰ ἀγγελιαφόρον Δαρείου <span style="text-decoration: underline;">παρ</span><span style="text-decoration: underline;">’ </span><span style="text-decoration: underline;">αὐτόν</span> ἐλθόντα <span style="text-decoration: underline;">ʻк</span><span style="text-decoration: underline;"> нему</span> пришел вестник Дарияʼ (Hdt. 3.126.2). Происходит переход к типологической модели, в которой все три роли выражаются разными способами: одушевленная директивность (παρά +Acc) <em>vs</em> неодушевленная директивность (εἰς + Acc) <em>vs</em> реципиент (Dat.). Таким образом, даже небольшое число языков демонстрирует разнообразие паттернов в кодировании этих трех семантических ролей. При этом в гомеровском греческом представлена типологически редкая модель: предлог εἰς (+Acc) как общий способ выражения одушевленной и неодушевленной директивности. В классическом аттическом греческом предлог παρά с аккузативом вытесняет предлог εἰς для выражения одушевленной директивности: τινὰ ἀγγελιαφόρον Δαρείου <span style="text-decoration: underline;">παρ</span><span style="text-decoration: underline;">’ </span><span style="text-decoration: underline;">αὐτόν</span> ἐλθόντα <span style="text-decoration: underline;">ʻк</span><span style="text-decoration: underline;"> нему</span> пришел вестник Дарияʼ (Hdt. 3.126.2). Происходит переход к типологической модели, в которой все три роли выражаются разными способами: одушевленная директивность (παρά +Acc) <em>vs</em> неодушевленная директивность (εἰς + Acc) <em>vs</em> реципиент (Dat.). Таким образом, даже небольшое число языков демонстрирует разнообразие паттернов в кодировании этих трех семантических ролей. При этом в гомеровском греческом представлена типологически редкая модель: предлог εἰς (+Acc) как общий способ выражения одушевленной и неодушевленной директивности.

8	Выступление к. истор. н. А.В. Сафронова называлось “Филистимляне и Кафтор: к интерпретации библейских свидетельствˮ. Гипотеза о происхождении филистимлян с Крита основывалась на библейских упоминаниях о наемниках царя Давида керети-критян (kĕrētî) и пелети (pĕlētî, вероятно, филистимлян): “Господь истребит филистимлян, остаток народа с берегов Кафтора!ˮ (Иер. 47:4) и в других текстах. Докладчик показал, что эти сведения относятся к X веку до н.э., в то время как миграция народов моря происходила на два века ранее, поэтому библейские свидетельства не могут использоваться для реконструкции миграции филистимлян. Об этом же свидетельствует описание вооружения филистимлянина Голиафа: упоминается железный наконечник его копья. Следовательно, в 1-й книге Царств содержится описание вооружения филистимлян, относящихся к периоду не ранее начала I тыс. до н. э.	Выступление к. истор. н. <strong>А</strong><strong>.В.</strong><strong> Сафронова</strong> называлось “Филистимляне и Кафтор: к интерпретации библейских свидетельствˮ. Гипотеза о происхождении филистимлян с Крита основывалась на библейских упоминаниях о наемниках царя Давида керети-критян (kĕrētî) и пелети (pĕlētî, вероятно, филистимлян): “Господь истребит филистимлян, остаток народа с берегов Кафтора!ˮ (Иер. 47:4) и в других текстах. Докладчик показал, что эти сведения относятся к X веку до н.э., в то время как миграция народов моря происходила на два века ранее, поэтому библейские свидетельства не могут использоваться для реконструкции миграции филистимлян. Об этом же свидетельствует описание вооружения филистимлянина Голиафа: упоминается железный наконечник его копья. Следовательно, в 1-й книге Царств содержится описание вооружения филистимлян, относящихся к периоду не ранее начала I тыс. до н. э. Выступление к. истор. н. <strong>А</strong><strong>.В.</strong><strong> Сафронова</strong> называлось “Филистимляне и Кафтор: к интерпретации библейских свидетельствˮ. Гипотеза о происхождении филистимлян с Крита основывалась на библейских упоминаниях о наемниках царя Давида керети-критян (kĕrētî) и пелети (pĕlētî, вероятно, филистимлян): “Господь истребит филистимлян, остаток народа с берегов Кафтора!ˮ (Иер. 47:4) и в других текстах. Докладчик показал, что эти сведения относятся к X веку до н.э., в то время как миграция народов моря происходила на два века ранее, поэтому библейские свидетельства не могут использоваться для реконструкции миграции филистимлян. Об этом же свидетельствует описание вооружения филистимлянина Голиафа: упоминается железный наконечник его копья. Следовательно, в 1-й книге Царств содержится описание вооружения филистимлян, относящихся к периоду не ранее начала I тыс. до н. э.

9	Наименование Кафтор (древнеевр. Kaptôr) встречается еще с первой половины II тыс. до н.э. в клинописных текстах (акк. Kap-ta-ra) и связывается с названием острова Крит на египетском (Kft.w Кефтиу) в надписях XIV в. до н.э. из заупокойного храма Аменхотепа III в Ком эль-Хетан, где также упоминаются критские топонимы Кносс, Фест и Кидония [14]. Название керети является более поздним и появилось в ветхозаветных текстах в связи с проникновением ахейцев в Восточное Средиземноморье из Южной Греции в XII–XI вв. до н.э., от которых греческое название Крита (ср. в микенских текстах ke-re-si-jo we-ke “критской работыˮ и ke-re-te “критянеˮ) было заимствовано в ветхозаветные тексты.	Наименование Кафтор (древнеевр. Kaptôr) встречается еще с первой половины II тыс. до н.э. в клинописных текстах (акк. Kap-ta-ra) и связывается с названием острова Крит на египетском (Kft.w Кефтиу) в надписях XIV в. до н.э. из заупокойного храма Аменхотепа III в Ком эль-Хетан, где также упоминаются критские топонимы Кносс, Фест и Кидония [14]. Название керети является более поздним и появилось в ветхозаветных текстах в связи с проникновением ахейцев в Восточное Средиземноморье из Южной Греции в XII–XI вв. до н.э., от которых греческое название Крита (ср. в микенских текстах ke-re-si-jo we-ke “критской работыˮ и ke-re-te “критянеˮ) было заимствовано в ветхозаветные тексты. Наименование Кафтор (древнеевр. Kaptôr) встречается еще с первой половины II тыс. до н.э. в клинописных текстах (акк. Kap-ta-ra) и связывается с названием острова Крит на египетском (Kft.w Кефтиу) в надписях XIV в. до н.э. из заупокойного храма Аменхотепа III в Ком эль-Хетан, где также упоминаются критские топонимы Кносс, Фест и Кидония [14]. Название керети является более поздним и появилось в ветхозаветных текстах в связи с проникновением ахейцев в Восточное Средиземноморье из Южной Греции в XII–XI вв. до н.э., от которых греческое название Крита (ср. в микенских текстах ke-re-si-jo we-ke “критской работыˮ и ke-re-te “критянеˮ) было заимствовано в ветхозаветные тексты.

10	Доклад к. филол. н. М.Н. Казанской был посвящен гомеровскому центону из сочинения Adversus Haereses Иринея Лионского (II в. н.э.). Центон используется им как пример собрания разрозненных цитат из Священного Писания для подтверждения своего учения у его противника Валентина и его последователей. В центоне описывается сюжет похищения Цербера Гераклом, начиная с момента отправления Геракла от Эврисфея. Центон состоит из десяти строк, взятых из разных песен Илиады и Одиссеи. Докладчики подробно рассмотрели каждую строку и ее исходный контекст: к примеру, первая строка Ὡς εἰπὼν, ἀπέπεμπε δόμων βαρέα στενάχοντα (ʻСказав это, он отослал его прочь из своего дома, тяжко стенающегоʼ), использованная для описания Геракла, вышедшего от Эврисфея, взята автором из описания Одиссея, получившего отказ в помощи от Эола, в десятой книге Одиссеи. Докладчики отметили иронию Иринея в том, что в данной строке он показывает несвойственную Гераклу эмоциональность.	Доклад к. филол. н.<strong> </strong><strong>М</strong><strong>.</strong><strong>Н</strong><strong>.</strong><strong> Казанской</strong><strong> </strong>был посвящен гомеровскому центону из сочинения Adversus Haereses Иринея Лионского (II в. н.э.). Центон используется им как пример собрания разрозненных цитат из Священного Писания для подтверждения своего учения у его противника Валентина и его последователей. В центоне описывается сюжет похищения Цербера Гераклом, начиная с момента отправления Геракла от Эврисфея. Центон состоит из десяти строк, взятых из разных песен Илиады и Одиссеи. Докладчики подробно рассмотрели каждую строку и ее исходный контекст: к примеру, первая строка Ὡς εἰπὼν, ἀπέπεμπε δόμων βαρέα στενάχοντα (ʻСказав это, он отослал его прочь из своего дома, тяжко стенающегоʼ), использованная для описания Геракла, вышедшего от Эврисфея, взята автором из описания Одиссея, получившего отказ в помощи от Эола, в десятой книге Одиссеи. Докладчики отметили иронию Иринея в том, что в данной строке он показывает несвойственную Гераклу эмоциональность. Доклад к. филол. н.<strong> </strong><strong>М</strong><strong>.</strong><strong>Н</strong><strong>.</strong><strong> Казанской</strong><strong> </strong>был посвящен гомеровскому центону из сочинения Adversus Haereses Иринея Лионского (II в. н.э.). Центон используется им как пример собрания разрозненных цитат из Священного Писания для подтверждения своего учения у его противника Валентина и его последователей. В центоне описывается сюжет похищения Цербера Гераклом, начиная с момента отправления Геракла от Эврисфея. Центон состоит из десяти строк, взятых из разных песен Илиады и Одиссеи. Докладчики подробно рассмотрели каждую строку и ее исходный контекст: к примеру, первая строка Ὡς εἰπὼν, ἀπέπεμπε δόμων βαρέα στενάχοντα (ʻСказав это, он отослал его прочь из своего дома, тяжко стенающегоʼ), использованная для описания Геракла, вышедшего от Эврисфея, взята автором из описания Одиссея, получившего отказ в помощи от Эола, в десятой книге Одиссеи. Докладчики отметили иронию Иринея в том, что в данной строке он показывает несвойственную Гераклу эмоциональность.

11	Секция “Этимологияˮ началась с доклада к. филол. н. В.П. Казанскене “К интерпретации микенской формы sa-ra-pe-do[ (PY Er 880)ˮ. Форма сопоставляется с sa-ra-pe-da, которая понималась была ранее интерпретирована докладчиком ранее как эпитет Посейдона (Σαλασπεδᾱς, “сотрясатель землиˮ, см. более ранний доклад “к интерпретации микенского обозначения sa-ra-pe-da в PY Un 718ˮ [15]. На основании этого было предложено интерпретировать форму sa-ra-pe-do[ как дублетную к sa-ra-pe-da, форма на -ων, -ονος Σαλασπεδων. sa-ra-pe-do[ представляется как форма gen.sg. с несохранившимся конечным слогом, и первые две строчки таблички Er 880 следует понимать как “E-ke-ra₂-wo имеет землю (типа ki-ti-me-na) Сарапеды (т.е. Посейдона), засаженную…ˮ.	Секция “Этимологияˮ началась с доклада к. филол. н.<strong> В</strong><strong>.П.</strong><strong> </strong><strong>Казанскене</strong> “К интерпретации микенской формы sa-ra-pe-do[ (PY Er 880)ˮ. Форма сопоставляется с sa-ra-pe-da, которая понималась была ранее интерпретирована докладчиком ранее как эпитет Посейдона (Σαλασπεδᾱς, “сотрясатель землиˮ, см. более ранний доклад “к интерпретации микенского обозначения sa-ra-pe-da в PY Un 718ˮ [15]. На основании этого было предложено интерпретировать форму sa-ra-pe-do[ как дублетную к sa-ra-pe-da, форма на -ων, -ονος Σαλασπεδων. sa-ra-pe-do[ представляется как форма gen.sg. с несохранившимся конечным слогом, и первые две строчки таблички Er 880 следует понимать как “E-ke-ra<sub>2</sub>-wo имеет землю (типа ki-ti-me-na) Сарапеды (т.е. Посейдона), засаженную…ˮ. Секция “Этимологияˮ началась с доклада к. филол. н.<strong> В</strong><strong>.П.</strong><strong> </strong><strong>Казанскене</strong> “К интерпретации микенской формы sa-ra-pe-do[ (PY Er 880)ˮ. Форма сопоставляется с sa-ra-pe-da, которая понималась была ранее интерпретирована докладчиком ранее как эпитет Посейдона (Σαλασπεδᾱς, “сотрясатель землиˮ, см. более ранний доклад “к интерпретации микенского обозначения sa-ra-pe-da в PY Un 718ˮ [15]. На основании этого было предложено интерпретировать форму sa-ra-pe-do[ как дублетную к sa-ra-pe-da, форма на -ων, -ονος Σαλασπεδων. sa-ra-pe-do[ представляется как форма gen.sg. с несохранившимся конечным слогом, и первые две строчки таблички Er 880 следует понимать как “E-ke-ra<sub>2</sub>-wo имеет землю (типа ki-ti-me-na) Сарапеды (т.е. Посейдона), засаженную…ˮ.

12	Следующий доклад, “Ладан и его мать в Текстах саркофагов (глава 1027)ˮ, прочитал к. истор. н. И.В. Богданов. В докладе рассматривался термин mwt (“матьˮ) в призыве “ладан, брось себя на свою матьˮ в папирусе конца VI династии. Были проанализированы связи с Текстами саркофагов (СТ 885 и 376) и 35-й главой Книги мертвых. Во всех этих текстах содержатся заклинания против змей. Просьба о погребении является начальным мотивом для заклинания против змей и для формулы для освящения храма. Это позволило использовать их в поэтическом диалоге между разными сюжетами заупокойных текстов. Призыв “ладан, брось себя на свою матьˮ не имеет ассоциаций с заговором против змей, он заменяет призыв освятить заупокойный храм. В результате было выявлено, что в папирусе представлен один из наиболее ранних примеров сочетания с термином mwt “матьˮ как метафоры в магическом заклинании, соответственно, термин понимается как метафора курильницы.	Следующий доклад, “Ладан и его мать в Текстах саркофагов (глава 1027)ˮ, прочитал к. истор. н. <strong>И</strong><strong>.</strong><strong>В</strong><strong>.</strong><strong> Богданов</strong>. В докладе рассматривался термин <em>m</em><em>w</em><em>t</em> (“матьˮ) в призыве “ладан, брось себя на свою матьˮ в папирусе конца VI династии. Были проанализированы связи с Текстами саркофагов (СТ 885 и 376) и 35-й главой Книги мертвых. Во всех этих текстах содержатся заклинания против змей. Просьба о погребении является начальным мотивом для заклинания против змей и для формулы для освящения храма. Это позволило использовать их в поэтическом диалоге между разными сюжетами заупокойных текстов. Призыв “ладан, брось себя на свою матьˮ не имеет ассоциаций с заговором против змей, он заменяет призыв освятить заупокойный храм. В результате было выявлено, что в папирусе представлен один из наиболее ранних примеров сочетания с термином <em>mwt</em> “матьˮ как метафоры в магическом заклинании, соответственно, термин понимается как метафора курильницы. Следующий доклад, “Ладан и его мать в Текстах саркофагов (глава 1027)ˮ, прочитал к. истор. н. <strong>И</strong><strong>.</strong><strong>В</strong><strong>.</strong><strong> Богданов</strong>. В докладе рассматривался термин <em>m</em><em>w</em><em>t</em> (“матьˮ) в призыве “ладан, брось себя на свою матьˮ в папирусе конца VI династии. Были проанализированы связи с Текстами саркофагов (СТ 885 и 376) и 35-й главой Книги мертвых. Во всех этих текстах содержатся заклинания против змей. Просьба о погребении является начальным мотивом для заклинания против змей и для формулы для освящения храма. Это позволило использовать их в поэтическом диалоге между разными сюжетами заупокойных текстов. Призыв “ладан, брось себя на свою матьˮ не имеет ассоциаций с заговором против змей, он заменяет призыв освятить заупокойный храм. В результате было выявлено, что в папирусе представлен один из наиболее ранних примеров сочетания с термином <em>mwt</em> “матьˮ как метафоры в магическом заклинании, соответственно, термин понимается как метафора курильницы.

13	М.П. Пархаева (аспирант кафедры классической филологии филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова) выступила с докладом “Сравнения в названиях растений (на материале ботанических трактатов Феофраста)ˮ. С точки зрения семантики названия выделяются названия-сравнения с другим растением и название, сравнивающее растение с животным или предметом. Способы образования сравнений в названиях делятся на три подгруппы: суффиксальные образования, композиты (с компонентами θηλυ- и διοσ-) и метафорические образования. Докладчик подробно рассмотрела суффиксы и их частотность и подчеркнула, что наиболее употребительными являются -ιον, -ίς, -ία, -ίνη, -είον, которые (кроме -ίνη) могут образовывать название-сравнение и с растением, и с другим предметом. Помимо этого, используются девять более редких образований: -αστρον (Κήλαστρον – Падуб остролистный), -ίας (Κορυμβίας – плющ), -αμ-ινος, -αία, -ιάς, -νος, -ις, -έα, -ύλλα. Было отмечено, что названия-сравнения играют особую роль в образовании ботанической номенклатуры.	<strong>М</strong><strong>.</strong><strong>П</strong><strong>.</strong><strong> </strong><strong>Пархаева</strong> (аспирант кафедры классической филологии филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова) выступила с докладом “Сравнения в названиях растений (на материале ботанических трактатов Феофраста)ˮ. С точки зрения семантики названия выделяются названия-сравнения с другим растением и название, сравнивающее растение с животным или предметом. Способы образования сравнений в названиях делятся на три подгруппы: суффиксальные образования, композиты (с компонентами θηλυ- и διοσ-) и метафорические образования. Докладчик подробно рассмотрела суффиксы и их частотность и подчеркнула, что наиболее употребительными являются -ιον, -ίς, -ία, -ίνη, -είον, которые (кроме -ίνη) могут образовывать название-сравнение и с растением, и с другим предметом. Помимо этого, используются девять более редких образований: -αστρον (Κήλαστρον – Падуб остролистный), -ίας (Κορυμβίας – плющ), -αμ-ινος, -αία, -ιάς, -νος, -ις, -έα, -ύλλα. Было отмечено, что названия-сравнения играют особую роль в образовании ботанической номенклатуры. <strong>М</strong><strong>.</strong><strong>П</strong><strong>.</strong><strong> </strong><strong>Пархаева</strong> (аспирант кафедры классической филологии филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова) выступила с докладом “Сравнения в названиях растений (на материале ботанических трактатов Феофраста)ˮ. С точки зрения семантики названия выделяются названия-сравнения с другим растением и название, сравнивающее растение с животным или предметом. Способы образования сравнений в названиях делятся на три подгруппы: суффиксальные образования, композиты (с компонентами θηλυ- и διοσ-) и метафорические образования. Докладчик подробно рассмотрела суффиксы и их частотность и подчеркнула, что наиболее употребительными являются -ιον, -ίς, -ία, -ίνη, -είον, которые (кроме -ίνη) могут образовывать название-сравнение и с растением, и с другим предметом. Помимо этого, используются девять более редких образований: -αστρον (Κήλαστρον – Падуб остролистный), -ίας (Κορυμβίας – плющ), -αμ-ινος, -αία, -ιάς, -νος, -ις, -έα, -ύλλα. Было отмечено, что названия-сравнения играют особую роль в образовании ботанической номенклатуры.

14	Выступление к. филол. н. Э.В. Янзиной и О.В. Корнеева продолжало тематику античного спорта и было посвящено интерпретации некоторых терминов-агононимов в понятийном словаре древнегреческого языка Поллукса (Onomasticon III, 149–150; 155) на основании сопоставлений с античными текстами и изображениями. Данный доклад продолжает исследование античного кулачного боя [16, с. 1189]. В докладе в первом отрывке (149) перечисляются слова, относящиеся к борьбе (πάλη), особое внимание докладчики уделили термину συμπλεκόμενοι (букв. “сплетающиесяˮ) и интерпретировали как ʻвыполняющие обоюдные захватыʼ. В третьем отрывке (155) среди перечисленных агононимов встречается глагол κλιμακίζειν, который, на основании изображений на вазах и текста Софокла (описание борьбы Геракла и Ахелоя, Trach. 520–522) понимается как ʻзаняв позицию на спине противника, производить удушениеʼ.	Выступление к. филол. н. <strong>Э</strong><strong>.В.</strong><strong> </strong><strong>Янзиной</strong> и <strong>О.В. Корнеева</strong> продолжало тематику античного спорта и было посвящено интерпретации некоторых терминов-агононимов в понятийном словаре древнегреческого языка Поллукса (Onomasticon III, 149–150; 155) на основании сопоставлений с античными текстами и изображениями. Данный доклад продолжает исследование античного кулачного боя [16, с. 1189]. В докладе в первом отрывке (149) перечисляются слова, относящиеся к борьбе (πάλη), особое внимание докладчики уделили термину συμπλεκόμενοι (букв. “сплетающиесяˮ) и интерпретировали как ʻвыполняющие обоюдные захватыʼ. В третьем отрывке (155) среди перечисленных агононимов встречается глагол κλιμακίζειν, который, на основании изображений на вазах и текста Софокла (описание борьбы Геракла и Ахелоя, Trach. 520–522) понимается как ʻзаняв позицию на спине противника, производить удушениеʼ. Выступление к. филол. н. <strong>Э</strong><strong>.В.</strong><strong> </strong><strong>Янзиной</strong> и <strong>О.В. Корнеева</strong> продолжало тематику античного спорта и было посвящено интерпретации некоторых терминов-агононимов в понятийном словаре древнегреческого языка Поллукса (Onomasticon III, 149–150; 155) на основании сопоставлений с античными текстами и изображениями. Данный доклад продолжает исследование античного кулачного боя [16, с. 1189]. В докладе в первом отрывке (149) перечисляются слова, относящиеся к борьбе (πάλη), особое внимание докладчики уделили термину συμπλεκόμενοι (букв. “сплетающиесяˮ) и интерпретировали как ʻвыполняющие обоюдные захватыʼ. В третьем отрывке (155) среди перечисленных агононимов встречается глагол κλιμακίζειν, который, на основании изображений на вазах и текста Софокла (описание борьбы Геракла и Ахелоя, Trach. 520–522) понимается как ʻзаняв позицию на спине противника, производить удушениеʼ.

15	Доклад д. филол. н. А.И. Солопова был посвящен этимологии новолатинского ихтионима acerina ʻёршʼ, введенного в зоологическую номенклатуру акад. И.А. Гильденштедтом в 1774 году в описании ерша донского. Оспаривается этимология, приведенная в словаре Генчеля-Вагнера, согласно которой acerina образовано от греческого прилагательного ἄκερως ʻбезрогийʼ. Во многих латинских словарях название acerina не приводится, либо указывается, что это неизвестный вид рыбы. На основании анализа античных и новолатинских текстов докладчик приходит к выводу, что acerina и acerma в Medicina Plinii (Med. Pl. V 41) являются искаженными вариантами из-за ошибочного написания в базельском издании Альбана Торина (1528 г.) и восходят к названию acernia, которое приводится в “Варияхˮ Кассиодора (Cassiod. var. XII 4 1–2). Acernia, в свою очередь, образовано от греческого названия ἀχάρνα (или ἀκάρναξ).	Доклад д. филол. н.<strong> А</strong><strong>.И.</strong><strong> Солопова</strong> был посвящен этимологии новолатинского ихтионима acerina ʻёршʼ, введенного в зоологическую номенклатуру акад. И.А. Гильденштедтом в 1774 году в описании ерша донского. Оспаривается этимология, приведенная в словаре Генчеля-Вагнера, согласно которой acerina образовано от греческого прилагательного ἄκερως ʻбезрогийʼ. Во многих латинских словарях название acerina не приводится, либо указывается, что это неизвестный вид рыбы. На основании анализа античных и новолатинских текстов докладчик приходит к выводу, что acerina и acerma в Medicina Plinii (Med. Pl. V 41) являются искаженными вариантами из-за ошибочного написания в базельском издании Альбана Торина (1528 г.) и восходят к названию acernia, которое приводится в “Варияхˮ Кассиодора (Cassiod. var. XII 4 1–2). Acernia, в свою очередь, образовано от греческого названия ἀχάρνα (или ἀκάρναξ). Доклад д. филол. н.<strong> А</strong><strong>.И.</strong><strong> Солопова</strong> был посвящен этимологии новолатинского ихтионима acerina ʻёршʼ, введенного в зоологическую номенклатуру акад. И.А. Гильденштедтом в 1774 году в описании ерша донского. Оспаривается этимология, приведенная в словаре Генчеля-Вагнера, согласно которой acerina образовано от греческого прилагательного ἄκερως ʻбезрогийʼ. Во многих латинских словарях название acerina не приводится, либо указывается, что это неизвестный вид рыбы. На основании анализа античных и новолатинских текстов докладчик приходит к выводу, что acerina и acerma в Medicina Plinii (Med. Pl. V 41) являются искаженными вариантами из-за ошибочного написания в базельском издании Альбана Торина (1528 г.) и восходят к названию acernia, которое приводится в “Варияхˮ Кассиодора (Cassiod. var. XII 4 1–2). Acernia, в свою очередь, образовано от греческого названия ἀχάρνα (или ἀκάρναξ).

16	Во второй день конференции в первой половине дня провели работу секции по классической филологии и по вопросам индоевропейского и общего языкознания, затем были представлены доклады на трех секциях: текст и грамматика, круглый стол по Этнонимике и секция по классической филологии и риторике. В рамках последней секции прочитала доклад к. филол. н. С.И. Межерицкая (“Декламация, апология и ораторская речь: симбиоз жанров и новая софистическая риторикаˮ). Литература Второй Софистики отражает влияние классической традиции на литературу II–III вв. н.э. Появляются такие новые жанры, как экфрасис, прозаический гимн, декламация и пр. Докладчик сосредоточила свое внимание на примерах сочетания разных жанров в одном тексте. В “Истмийской речи, К Посейдонуˮ Элия Аристида объединяются два жанра, энкомий (похвала Посейдону) и экфрасис (описание красоты Коринфа). С другой стороны, в “Эвбейской речиˮ Дион Хризостом использует прием диегезы: он помещает в ораторскую речь рассказ о путешествии на остров Филы. Диегеза внутри речи также часто встречается в текстах Лукиана (“Правдивая историяˮ, “любитель лжиˮ). Главной целью таких сочетаний была демонстрация софистами своих навыков и ораторского мастерства.	Во второй день конференции в первой половине дня провели работу секции по классической филологии и по вопросам индоевропейского и общего языкознания, затем были представлены доклады на трех секциях: текст и грамматика, круглый стол по Этнонимике и секция по классической филологии и риторике. В рамках последней секции прочитала доклад к. филол. н.<strong> </strong><strong>С.И.</strong><strong> </strong><strong>Межерицкая</strong><strong> </strong>(“Декламация, апология и ораторская речь: симбиоз жанров и новая софистическая риторикаˮ). Литература Второй Софистики отражает влияние классической традиции на литературу II–III вв. н.э. Появляются такие новые жанры, как экфрасис, прозаический гимн, декламация и пр. Докладчик сосредоточила свое внимание на примерах сочетания разных жанров в одном тексте. В “Истмийской речи, К Посейдонуˮ Элия Аристида объединяются два жанра, энкомий (похвала Посейдону) и экфрасис (описание красоты Коринфа). С другой стороны, в “Эвбейской речиˮ Дион Хризостом использует прием диегезы: он помещает в ораторскую речь рассказ о путешествии на остров Филы. Диегеза внутри речи также часто встречается в текстах Лукиана (“Правдивая историяˮ, “любитель лжиˮ). Главной целью таких сочетаний была демонстрация софистами своих навыков и ораторского мастерства. Во второй день конференции в первой половине дня провели работу секции по классической филологии и по вопросам индоевропейского и общего языкознания, затем были представлены доклады на трех секциях: текст и грамматика, круглый стол по Этнонимике и секция по классической филологии и риторике. В рамках последней секции прочитала доклад к. филол. н.<strong> </strong><strong>С.И.</strong><strong> </strong><strong>Межерицкая</strong><strong> </strong>(“Декламация, апология и ораторская речь: симбиоз жанров и новая софистическая риторикаˮ). Литература Второй Софистики отражает влияние классической традиции на литературу II–III вв. н.э. Появляются такие новые жанры, как экфрасис, прозаический гимн, декламация и пр. Докладчик сосредоточила свое внимание на примерах сочетания разных жанров в одном тексте. В “Истмийской речи, К Посейдонуˮ Элия Аристида объединяются два жанра, энкомий (похвала Посейдону) и экфрасис (описание красоты Коринфа). С другой стороны, в “Эвбейской речиˮ Дион Хризостом использует прием диегезы: он помещает в ораторскую речь рассказ о путешествии на остров Филы. Диегеза внутри речи также часто встречается в текстах Лукиана (“Правдивая историяˮ, “любитель лжиˮ). Главной целью таких сочетаний была демонстрация софистами своих навыков и ораторского мастерства.

17	Доклад “Атлеты, императоры и бюрократия в первые века новой эрыˮ представил к. истор. н. А.Д. Пантелеев. В докладе подробно рассматривается папирус P.Lond. 3,1178, который является свидетельством об оплате вступительного взноса в священный союз атлетов от кулачного бойца Гермина. В документе приводятся письма императоров, описывается уплата вступительного взноса и перечисляются имена магистратов союза. Рассматривается исторический контекст: некоторые спортивные игры входили в список εἰσελαστικοί, победители в которых (ἱερονῖκαι) освобождались от налогов и литургий, получали ежемесячные выплаты и льготы от городов, которые они представляли. Для городов было престижно иметь много ἱερονῖκαι, однако это было обременительно в финансовом плане, поэтому между городами и союзами атлетов регулярно возникали споры, которые разрешали императоры. Например, атлеты требовали, чтобы выплаты им вручались сразу после победы, а не после въезда в город, как ранее. Император Траян отклонил это требование, но при императоре Адриане оно было принято. Города не могли прямо отказать победителям в льготах, поэтому они усложняли бюрократический процесс. Однако атлетам помогали должностные лица союзов. Император Диоклетиан ограничил власть союзов и ввел ряд законов, по которым льготы полагались только победившим в трех играх и только в Греции и Риме.	Доклад “Атлеты, императоры и бюрократия в первые века новой эрыˮ представил к. истор. н.<strong> А</strong><strong>.</strong><strong>Д</strong><strong>.</strong><strong> </strong><strong>Пантелеев</strong>. В докладе подробно рассматривается папирус P.Lond. 3,1178, который является свидетельством об оплате вступительного взноса в священный союз атлетов от кулачного бойца Гермина. В документе приводятся письма императоров, описывается уплата вступительного взноса и перечисляются имена магистратов союза. Рассматривается исторический контекст: некоторые спортивные игры входили в список εἰσελαστικοί, победители в которых (ἱερονῖκαι) освобождались от налогов и литургий, получали ежемесячные выплаты и льготы от городов, которые они представляли. Для городов было престижно иметь много ἱερονῖκαι, однако это было обременительно в финансовом плане, поэтому между городами и союзами атлетов регулярно возникали споры, которые разрешали императоры. Например, атлеты требовали, чтобы выплаты им вручались сразу после победы, а не после въезда в город, как ранее. Император Траян отклонил это требование, но при императоре Адриане оно было принято. Города не могли прямо отказать победителям в льготах, поэтому они усложняли бюрократический процесс. Однако атлетам помогали должностные лица союзов. Император Диоклетиан ограничил власть союзов и ввел ряд законов, по которым льготы полагались только победившим в трех играх и только в Греции и Риме. Доклад “Атлеты, императоры и бюрократия в первые века новой эрыˮ представил к. истор. н.<strong> А</strong><strong>.</strong><strong>Д</strong><strong>.</strong><strong> </strong><strong>Пантелеев</strong>. В докладе подробно рассматривается папирус P.Lond. 3,1178, который является свидетельством об оплате вступительного взноса в священный союз атлетов от кулачного бойца Гермина. В документе приводятся письма императоров, описывается уплата вступительного взноса и перечисляются имена магистратов союза. Рассматривается исторический контекст: некоторые спортивные игры входили в список εἰσελαστικοί, победители в которых (ἱερονῖκαι) освобождались от налогов и литургий, получали ежемесячные выплаты и льготы от городов, которые они представляли. Для городов было престижно иметь много ἱερονῖκαι, однако это было обременительно в финансовом плане, поэтому между городами и союзами атлетов регулярно возникали споры, которые разрешали императоры. Например, атлеты требовали, чтобы выплаты им вручались сразу после победы, а не после въезда в город, как ранее. Император Траян отклонил это требование, но при императоре Адриане оно было принято. Города не могли прямо отказать победителям в льготах, поэтому они усложняли бюрократический процесс. Однако атлетам помогали должностные лица союзов. Император Диоклетиан ограничил власть союзов и ввел ряд законов, по которым льготы полагались только победившим в трех играх и только в Греции и Риме.

18	К. филол. н. А.С. Смирнова и С.С. Дубова выступили с докладом «“Слово похвальное Елисавете Петровнеˮ М.В. Ломоносова: лексический аспект двуязычного текста». Докладчики рассматривали примеры употребления лексики классической латыни в новом значении (Sidus – в кл. латыни “звездаˮ, в тексте Ломоносова – “Просветительˮ). Также были выделены созвучные в двух языках слова в одинаковой начальной позиции: inde (“тамˮ) и инде (указ. наречие), tum (“затемˮ) и там. Приводятся примеры соответствий и для фразеологических оборотов: Elisabetam ad sidera efferentes (букв. “возносящие Елизавету до звездˮ) – воздух наполняющия именованием Елисаветы. Сравнение русского и латинского текстов показывает мастерство Ломоносова в подборе эквивалента к каждому слову.	К. филол. н.<strong> А</strong><strong>.</strong><strong>С</strong><strong>.</strong><strong> Смирнова</strong><strong> </strong>и<strong> С.</strong><strong>С. Дубова</strong> выступили с докладом «“Слово похвальное Елисавете Петровнеˮ М.В. Ломоносова: лексический аспект двуязычного текста». Докладчики рассматривали примеры употребления лексики классической латыни в новом значении (Sidus – в кл. латыни “звездаˮ, в тексте Ломоносова – “Просветительˮ). Также были выделены созвучные в двух языках слова в одинаковой начальной позиции: inde (“тамˮ) и <em>инде</em> (указ. наречие), tum (“затемˮ) и <em>там</em>. Приводятся примеры соответствий и для фразеологических оборотов: Elisabetam ad sidera efferentes (букв. “возносящие Елизавету до звездˮ) – <em>воздух </em><em>наполняющия</em><em> именованием Елисаветы</em>. Сравнение русского и латинского текстов показывает мастерство Ломоносова в подборе эквивалента к каждому слову. К. филол. н.<strong> А</strong><strong>.</strong><strong>С</strong><strong>.</strong><strong> Смирнова</strong><strong> </strong>и<strong> С.</strong><strong>С. Дубова</strong> выступили с докладом «“Слово похвальное Елисавете Петровнеˮ М.В. Ломоносова: лексический аспект двуязычного текста». Докладчики рассматривали примеры употребления лексики классической латыни в новом значении (Sidus – в кл. латыни “звездаˮ, в тексте Ломоносова – “Просветительˮ). Также были выделены созвучные в двух языках слова в одинаковой начальной позиции: inde (“тамˮ) и <em>инде</em> (указ. наречие), tum (“затемˮ) и <em>там</em>. Приводятся примеры соответствий и для фразеологических оборотов: Elisabetam ad sidera efferentes (букв. “возносящие Елизавету до звездˮ) – <em>воздух </em><em>наполняющия</em><em> именованием Елисаветы</em>. Сравнение русского и латинского текстов показывает мастерство Ломоносова в подборе эквивалента к каждому слову.

19	Доклад к. филол. н. Е.В. Приходько продолжил ее ряд исследований эпиграфических памятников Ликии [17, с. 896]; [18, с. 1054] и посвящен истории термина θεοτόκος. Данное наименование Девы Марии (“Богородицаˮ) было принято в 431 году на третьем Вселенском Соборе. Перед этим в течении двухсотлетнего периода термин сначала использовался представителями александрийской Церкви, далее распространился во всем Восточном Средиземноморье. Впервые этот эпитет был употреблен Оригеном (4 случая в “Гомилиях на Евангелие от Лукиˮ и два в комментариях к псалмам). Однако автор обращает внимание на то, что слово встречается раньше, в надписи из ликийского города Сидимы (ТАМ II.1 174). Этот факт ранее не был отмечен исследователями и комментаторами. Надпись содержит речь Гиерона, которую он произнес перед жителями города Тлос и в которой он говорил об общем происхождении между жителей Тлоса и Сидим и единстве религиозного культа. Для выразительности речи Гиерон придумывает новые слова (φωτοῦλκον – “пропускающее светˮ, ὁμοιοτυπεῖς – “подобные по образуˮ), в том числе новый эпитет богини Геры – θεοτόκος (“богородительницаˮ), который по своему значению продолжает традицию наименования Геры как матери всего в произведениях Гомера, Гесиода, Оппиана и других текстах: πάντων μήτηρ (Hes. Erga 563; Anth. Gr. IX 498, 2), παμμήτειρα (Hom. Hymn. 30, 1; Opp. Hal. I 414). Другие неологизмы Гиерона остались гапаксами, в то время как эпитет θεοτόκος впоследствии независимо появился у Оригена в новом значении “Богородицаˮ и стал употребляться в христианских текстах.	Доклад к. филол. н. <strong>Е.В. Приходько</strong> продолжил ее ряд исследований эпиграфических памятников Ликии [17, с. 896]; [18, с. 1054] и посвящен истории термина θεοτόκος. Данное наименование Девы Марии (“Богородицаˮ) было принято в 431 году на третьем Вселенском Соборе. Перед этим в течении двухсотлетнего периода термин сначала использовался представителями александрийской Церкви, далее распространился во всем Восточном Средиземноморье. Впервые этот эпитет был употреблен Оригеном (4 случая в “Гомилиях на Евангелие от Лукиˮ и два в комментариях к псалмам). Однако автор обращает внимание на то, что слово встречается раньше, в надписи из ликийского города Сидимы (ТАМ II.1 174). Этот факт ранее не был отмечен исследователями и комментаторами. Надпись содержит речь Гиерона, которую он произнес перед жителями города Тлос и в которой он говорил об общем происхождении между жителей Тлоса и Сидим и единстве религиозного культа. Для выразительности речи Гиерон придумывает новые слова (φωτοῦλκον – “пропускающее светˮ, ὁμοιοτυπεῖς – “подобные по образуˮ), в том числе новый эпитет богини Геры – θεοτόκος (“богородительницаˮ), который по своему значению продолжает традицию наименования Геры как матери всего в произведениях Гомера, Гесиода, Оппиана и других текстах: πάντων μήτηρ (Hes. Erga 563; Anth. Gr. IX 498, 2), παμμήτειρα (Hom. Hymn. 30, 1; Opp. Hal. I 414). Другие неологизмы Гиерона остались гапаксами, в то время как эпитет θεοτόκος впоследствии независимо появился у Оригена в новом значении “Богородицаˮ и стал употребляться в христианских текстах. Доклад к. филол. н. <strong>Е.В. Приходько</strong> продолжил ее ряд исследований эпиграфических памятников Ликии [17, с. 896]; [18, с. 1054] и посвящен истории термина θεοτόκος. Данное наименование Девы Марии (“Богородицаˮ) было принято в 431 году на третьем Вселенском Соборе. Перед этим в течении двухсотлетнего периода термин сначала использовался представителями александрийской Церкви, далее распространился во всем Восточном Средиземноморье. Впервые этот эпитет был употреблен Оригеном (4 случая в “Гомилиях на Евангелие от Лукиˮ и два в комментариях к псалмам). Однако автор обращает внимание на то, что слово встречается раньше, в надписи из ликийского города Сидимы (ТАМ II.1 174). Этот факт ранее не был отмечен исследователями и комментаторами. Надпись содержит речь Гиерона, которую он произнес перед жителями города Тлос и в которой он говорил об общем происхождении между жителей Тлоса и Сидим и единстве религиозного культа. Для выразительности речи Гиерон придумывает новые слова (φωτοῦλκον – “пропускающее светˮ, ὁμοιοτυπεῖς – “подобные по образуˮ), в том числе новый эпитет богини Геры – θεοτόκος (“богородительницаˮ), который по своему значению продолжает традицию наименования Геры как матери всего в произведениях Гомера, Гесиода, Оппиана и других текстах: πάντων μήτηρ (Hes. Erga 563; Anth. Gr. IX 498, 2), παμμήτειρα (Hom. Hymn. 30, 1; Opp. Hal. I 414). Другие неологизмы Гиерона остались гапаксами, в то время как эпитет θεοτόκος впоследствии независимо появился у Оригена в новом значении “Богородицаˮ и стал употребляться в христианских текстах.

20	Д. филол. н. Т.В. Рождественская представила доклад “К вопросу о палеографии болгарских и русских граффити на церковных стенах XIII–XV вв. (общее и частное)ˮ. Данные надписи рассматриваются в связи с воздействием “второго южнославянского влиянияˮ на русское эпиграфическое письмо. В качестве примера рассматриваются надписи из северной и южной части Slavia Orthodoxa: 17 надписей из Боянской церкви в Болгарии и надписи из трех новгородских храмов (ц. Николы на Липне, рубеж XIII–XIV вв. [19, с. 155], ц. Феодора Стратилата на Ручью, 1360–1361 гг. [20, с. 339–382] и ц. Успения на Волотове, 1352 г. [21]. Более подробно эти надписи уже рассматривались в более ранних работах Татьяны Всеволодовны (Новонайденные надписи-граффити и рисунки из церкви Успения на Волотовом поле в Новгороде [20], Надписи и рисунки в церкви Феодора Стратилата на Ручью [19]. Для датировки болгарских памятников используются палеографические таблицы болгарского исследователя К. Хаджиева [22] с именем Роман (конец XIII века) из Боянской церкви встречается форма буквы а с длинной вертикальной спинкой и р с круглой петлей. Однако в новгородских надписях этого же периода такие начертания еще не представлены (к примеру, в надписи в церкви Николы на Липне 1299 года). В болгарских надписях XIV века буквы д имеет наверху горизонтальную черту, наклоненную влево, а перекладина в букве н наклонена слева направо (надписи 16 и 17 с именами попа Николы и Драгомира). В новгородской эпиграфике такие черты встречаются не ранее середины XV века, как в надписи в церкви Федора Стратилата на Ручью. В более ранних надписях в Новгороде данные черты не засвидетельствованы. На основании этого предполагается, что в палеографии новгородских граффити второе южнославянское влияние проявляется позднее, с середины XV века, и в целом в Новгороде книжная палеография имела на надписи большее влияние, чем в болгарском ареале.	Д. филол. н.<strong> </strong><strong>Т</strong><strong>.</strong><strong>В</strong><strong>.</strong><strong> Рождественская</strong> представила доклад “К вопросу о палеографии болгарских и русских граффити на церковных стенах XIII–XV вв. (общее и частное)ˮ. Данные надписи рассматриваются в связи с воздействием “второго южнославянского влиянияˮ на русское эпиграфическое письмо. В качестве примера рассматриваются надписи из северной и южной части Slavia Orthodoxa: 17 надписей из Боянской церкви в Болгарии и надписи из трех новгородских храмов (ц. Николы на Липне, рубеж XIII–XIV вв. [19, с. 155], ц. Феодора Стратилата на Ручью, 1360–1361 гг. [20, с. 339–382] и ц. Успения на Волотове, 1352 г. [21]. Более подробно эти надписи уже рассматривались в более ранних работах Татьяны Всеволодовны (Новонайденные надписи-граффити и рисунки из церкви Успения на Волотовом поле в Новгороде [20], Надписи и рисунки в церкви Феодора Стратилата на Ручью [19]. Для датировки болгарских памятников используются палеографические таблицы болгарского исследователя К. Хаджиева [22] с именем Роман (конец XIII века) из Боянской церкви встречается форма буквы <strong>а</strong> с длинной вертикальной спинкой и <strong>р</strong> с круглой петлей. Однако в новгородских надписях этого же периода такие начертания еще не представлены (к примеру, в надписи в церкви Николы на Липне 1299 года). В болгарских надписях XIV века буквы <strong>д</strong> имеет наверху горизонтальную черту, наклоненную влево, а перекладина в букве <strong>н</strong> наклонена слева направо (надписи 16 и 17 с именами попа Николы и Драгомира). В новгородской эпиграфике такие черты встречаются не ранее середины XV века, как в надписи в церкви Федора Стратилата на Ручью. В более ранних надписях в Новгороде данные черты не засвидетельствованы. На основании этого предполагается, что в палеографии новгородских граффити второе южнославянское влияние проявляется позднее, с середины XV века, и в целом в Новгороде книжная палеография имела на надписи большее влияние, чем в болгарском ареале. Д. филол. н.<strong> </strong><strong>Т</strong><strong>.</strong><strong>В</strong><strong>.</strong><strong> Рождественская</strong> представила доклад “К вопросу о палеографии болгарских и русских граффити на церковных стенах XIII–XV вв. (общее и частное)ˮ. Данные надписи рассматриваются в связи с воздействием “второго южнославянского влиянияˮ на русское эпиграфическое письмо. В качестве примера рассматриваются надписи из северной и южной части Slavia Orthodoxa: 17 надписей из Боянской церкви в Болгарии и надписи из трех новгородских храмов (ц. Николы на Липне, рубеж XIII–XIV вв. [19, с. 155], ц. Феодора Стратилата на Ручью, 1360–1361 гг. [20, с. 339–382] и ц. Успения на Волотове, 1352 г. [21]. Более подробно эти надписи уже рассматривались в более ранних работах Татьяны Всеволодовны (Новонайденные надписи-граффити и рисунки из церкви Успения на Волотовом поле в Новгороде [20], Надписи и рисунки в церкви Феодора Стратилата на Ручью [19]. Для датировки болгарских памятников используются палеографические таблицы болгарского исследователя К. Хаджиева [22] с именем Роман (конец XIII века) из Боянской церкви встречается форма буквы <strong>а</strong> с длинной вертикальной спинкой и <strong>р</strong> с круглой петлей. Однако в новгородских надписях этого же периода такие начертания еще не представлены (к примеру, в надписи в церкви Николы на Липне 1299 года). В болгарских надписях XIV века буквы <strong>д</strong> имеет наверху горизонтальную черту, наклоненную влево, а перекладина в букве <strong>н</strong> наклонена слева направо (надписи 16 и 17 с именами попа Николы и Драгомира). В новгородской эпиграфике такие черты встречаются не ранее середины XV века, как в надписи в церкви Федора Стратилата на Ручью. В более ранних надписях в Новгороде данные черты не засвидетельствованы. На основании этого предполагается, что в палеографии новгородских граффити второе южнославянское влияние проявляется позднее, с середины XV века, и в целом в Новгороде книжная палеография имела на надписи большее влияние, чем в болгарском ареале.

References

Comments

Via social network