Везде
К истории понятий: лингвистический ракурс. Шугнанское ПРЯТАТЬ
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
К истории понятий: лингвистический ракурс. Шугнанское ПРЯТАТЬ
Аннотация
Код статьи
S241377150017815-9-1
DOI
10.31857/S241377150017814-8
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Рахилина Екатерина Владимировна 
Аффилиация:
Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Институт русского языка им. В. В. Виноградова РАН
Адрес: Российская Федерация, Москва
Некушоева Ш. С.
Аффилиация: Институт гуманитарных наук Академии наук Республики Таджикистан
Адрес: 736002, Таджикистан, г. Хорог, ул. Холдорова, д. 1
Арманд Е. Е.
Аффилиация: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Адрес: Российская Федерация, Москва
Выпуск
Том 80 Номер 6
Страницы
69-78
Аннотация

Статья посвящена исследованию лексической семантики глаголов со значением ʽпрятатьʼ в одном из малых восточноиранских языков Памира – шугнанском, на котором говорят в Горно-Бадахшанской АО Таджикистана. Материалом для статьи послужили словарные данные шугнанского языка (Карамшоев 1988–1999), а также полевые материалы 2021 года (г. Хорог), собранные авторами по типологической анкете, которая была создана Московской лексико-типологоической группой в рамках работы над проектом “Проблема семантической непрерывности в лексико-типологическом аспекте”. В работе последовательно рассматриваются все шугнанские лексемы со значением ʽпрятатьʼ и проводится анализ примеров их употреблений. Проанализированный материал показывает, что исходно лексическая система шугнанского языка была практически лишена поля ПРЯТАТЬ. Формирование этого поля происходило постепенно путем заимствования соответствующих лексем из доминантного для этого региона таджикского языка. Парадоксальным образом, в результате шугнанская система не стала идентичной таджикской в этой лексической зоне. Дело в том, что в качестве основного глагола для обозначения самых разных ситуаций прятания шугнанский язык выбрал таджикский глагол со значением ʽкласть, помещатьʼ, и со временем  развил у него значение ʽпрятатьʼ. Основные же для таджикского языка глаголы со значением ‘прятатьʼ – образованные на базе признаков ʽскрытый, тайныйʼ – в шугнанской системе оказались на переферии. В работе прослеживаются семантические переходы – как те, что свойственны глаголам со значением ‘прятать’, так и те, что приводят к образованию предикатов с таким значением.

Ключевые слова
лексическая типология, прятать, памирские языки, шугнанский язык
Источник финансирования
При поддержке гранта РФФИ 20-012-00240 “Проблема семантической непрерывности в лексико-типологическом аспекте”.
Классификатор
Получено
29.12.2021
Дата публикации
29.12.2021
Всего подписок
12
Всего просмотров
1543
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf
Доступ к дополнительным сервисам
Дополнительные сервисы только на эту статью
Преимущества сервисов
100 руб. / 1.0 SU
Дополнительные сервисы на весь выпуск”
Преимущества сервисов
920 руб. / 16.0 SU
1 1.Введение
2 Исходная задача нашей статьи – сугубо лингвистическая: исследование лексической семантики глаголов со значением ПРЯТАТЬ в шугнанском языке1. В этом качестве она вкладывается, с одной стороны, в более широкий типологический проект исследования глаголов с недоопределенной семантикой, к которым относятся глаголы этой небольшой группы (см. выше Благодарность). С другой стороны, этот сюжет вкладывается в более общее и сугубо практическое исследование, уточняющие в семантическом плане словарное описание шугнанских глаголов. Мы проводим его в рамках совместной работы Школы лингвистики НИУ ВШЭ и Института гуманитарных наук им. Б. Искандарова Национальной академии наук Таджикистана по редактированию знаменитого шугнанско-русского словаря Д. Карамшоева [1], основная работа над которым велась полвека назад. Для практически бесписьменного языка (литература на шугнанском крайне скудна) такая временная дистанция оказывается очень значительной – особенно в условиях существенных социальных перемен последних десятилетий. Пересмотр данных Д. Карамшоева важен и для мониторинга динамики лексико-семантических изменений в языках мира.
1. Шугнанский язык относится к шугнано-рушанской группе памирских языков (восточноиранские языки). Шугнанский язык играет роль лингва франка для памирцев, он распространен на территории Горно-Бадахшанской автономной области Республики Таджикистан, а также в прилегающей с юга провинции Бадахшан Исламской Республики Афганистан. О шугнанском языке см. [3, с. 225–226].
3 Однако, как мы покажем, осмысление лексического материала может выходить за рамки простого типологического или лексикографического описания. Представленные здесь данные отражают сложное и динамичное взаимодействие двух языков – шугнанского и таджикского, сосуществующих в общем географическом и политическом пространстве. Это взаимодействие затрагивает и процесс формирования абстрактных понятий: приобретение новых значений через заимствование слов и калькирование, но одновременно и постепенную утрату “лишних” единиц, и упрощение фрагмента лексической системы. Отследить такой сложный процесс своего рода лингвистической “истории понятий” [2] обычно очень трудно, но кажется, в данном случае это может получиться.
4 Выбор глаголов прятанья как объекта данного исследования определялся их семантической спецификой, представляющей для нас особый интерес. В отличие от обычных процессных глаголов, скажем, глаголов с семантикой движения (‘идтиʼ, ‘ползтиʼ, ‘катитьсяʼ), смены посессора (‘крастьʼ, ‘даватьʼ, ‘менятьсяʼ) или, например, поглощения пищи (‘естьʼ, ‘питьʼ, ‘прихлебыватьʼ), глаголы прятанья сами по себе не описывают никакой конкретной ситуации, предсказуемым образом развивающейся во времени. Действительно, ни для какого глагола этой группы способ прятанья никогда не определен: можно прятать, перемещая лицо или объект, можно – закрывая его от посторонних глаз, можно даже комбинировать эти действия – важно только, чтобы всегда присутствовала общая цель: сокрытие объекта. Именно эта цель, а не жесткая последовательность конкретных ситуаций (ср.: перенести центр тяжести на одну ногу, поднять другую, переместить ее вперед, опустить до соприкосновения с поверхностью… – как в случае ИДТИ) объединяет все возможные ситуации прятанья. Заметим, что глаголы прятанья безоценочны. Их особенность именно в недоопределенности значения, как бы исключающей суть основного процесса2, которое не мешает им существовать и образовывать нетривиальные системы со сложными оппозициями в самых разных языках мира [4].
2. Ср. близкий класс интерпретативов (термин Ю.Д. Апресяна) как оценочных слов с “пропущенным” процессом – типа баловать, грешить, нарушать закон [8], ср. также [9].
5 Важно, что ввиду абстрактности недоопределенного значения, оно может передаваться не непосредственно – специализированной лексемой или группой лексем, а переносно, с опорой на какие-то уже существующие в языке конкретные значения. Эта особенность ставит задачу исследования семантических источников недоопределенных предикатов (ср. в их числе НАХОДИТЬ) – и среди них источников для семантики ‘прятать’. Предварительные исследования в этом направлении [4] довольно хорошо соотносятся с данными базы CLICS3 [5] (а в некоторых позициях дополняет ее), и выделяют несколько важных сдвигов, которые оказываются релевантны и для шугнанского языка:
  • ‘хранить / keep’ ‘прятать’
  • ‘накрывать / укрывать / cover’ ‘прятать’
  • ‘помещать ‘прятать’
6 С семантической точки зрения, эти сдвиги вполне ожидаемы, потому что каждый из них представляет конкретное действие, которое можно совершить, чтобы скрыть некоторый объект: переместить этот объект куда-то, накрыть его чем-то, хранить / сохранять его – не используя и тем самым не демонстрируя другим. Именно этому принципу подчиняются источники и других недоопределенных глаголов, ср. семантические переходы в зону ‘искать', описанные в [6] для славянских языков, и в [7] в широкой типологической перспективе: они описывают какой-то частный вид деятельности для поиска объекта. Ср.:
  • ‘смотретьʼ ‘искатьʼ;
  • ‘ощупывать руками (например, в темноте)ʼ ‘искатьʼ;
  • ‘ходить (в поисках)ʼ ‘искатьʼ;
  • ‘копать(ся), рыть(ся)ʼ ‘искатьʼ;
  • ‘охотитьсяʼ ‘искатьʼ и другие.
7 Поэтому статья будет строиться следующим образом. В разделах 2–4 мы подробно рассмотрим шугнанскую систему глаголов прятанья. Порядок описания системы будет соответствовать порядку только что обозначенных источников для ‘прятатьʼ. Мы начнем с обсуждения центрального глагола с наиболее широкой сочетаемостью и потом перейдем к рассказу о более маргинальных глаголах с нетривиальной семантикой.
8 В разделе 5 мы подведем итог этому исследованию и обсудим его в более широкой перспективе.
9 Все примеры даются либо по материалам [1], проверенным нами с точки зрения их актуальности для сегодняшнего узуса, либо собраны авторами статьи по анкете [4] в рамках работы над проектом “Проблема семантической непрерывности в лексико-типологическом аспекте”.
10 2.Доминантный глагол ǰo(y) čīdow.
11 Шугнанскую систему поля прятанья можно отнести к доминантным: в ней доминирует сложный глагол ǰo(y) č. на базе существительного ǰo(y) со значением ‘место, определенное пространство; край, область, местность; местонахождение, местожительствоʼ [1, т. 3, с. 556]. Таким образом, буквальным значением основного глагола прятанья в шугнанском оказывается ‘делать местоʼ, то есть ‘помещатьʼ3. В шугнанском этот же глагол развивает и связанное с прятаньем значение ‘хранить, беречьʼ.
3. По-видимому, в этом значении он был калькирован из таджикского ҷо кардан ‘помещать, размещать, укладывать, наполнятьʼ[10, с. 1057].
12 Таким образом, в отношении глагола ǰo(y) č. шугнанская система хорошо вкладывается в общую лексико-типологическую картину.
13 Как мы уже сказали, сам этот глагол играет в шугнанском ключевую роль как маркер значения ‘прятатьʼ: он применим и к ситуации сокрытия людей (1), и к ситуации тайного хранения артефактов, представляющих ценность (2) или опасность (3), и к ситуации хранения объекта в специально отведенном месте (4), и в ситуации не-использования объекта при бережном с ним обращении (5), и наконец, при укрывании части тела от внешнего воздействия или наблюдения (6):
14
  1. wuz=tayikunǰ-ardtuǰoykin-um
15 1sg=irrодинугол-lat2sgместоделать-1sg
16 ‘Я спрячу тебя в каком-нибудь уголке.’ [1, т. 2, с. 146]
17
  1. cif-č-in ǰoy čīd-ow
18 красть-pf-ptcp местоделать-inf2
19 ‘Прятать украденноеʼ
20
  1. čūd=iǰoywamčêd
21 делать.pst=3sgместоd3.f.sg.oнож
22 ‘Спрятал (он) тот нож.’ [1, т.3, с. 556]
23 (4) damwix̌īʒpipilesbīrjoykin
24 d2.f.sg.oключupпаласподместоделать-imp
25 ‘Положи (спрячь) тот ключ под паласом.’
26 (5) yidxukurtay-enzorδ na=vire-d,
27 d2.sgreflплатье-plсердце neg=находить-3sg
28 ǰoywevkix̌t
29 местоd3.pl.oделать.3sg
30 ‘Ему жалко (надевать) рубашки, бережет их.’ [1, т.2, с. 148]
31 (6) mupuc=ixuδust-enasxuzibojoyčūd
32 1sg.oсын=3sgreflрука-plelreflзадместоделать.pst
33 ‘Мой сын спрятал руки за спиной.’
34 В значении ‘прятать’ может также употребляться вариант bar ǰo čīdow ‘положить, помещать, определить на место’, где перед именной частью глагола добавляется предлог bar ‘на’:
35 (7) barǰo(y)dikinlākuz
36 comместоd2.m.sg.oделать.impчтобы1sg
37 dimā-vir-īm
38 d2m.sg.obl neg-найти-1sg
39 ‘Положи это куда-нибудь, чтоб я не нашел.’
40 (8) Arcůnd=atyūdand=atyamandwibarǰoy
41 сколько.бы=2sgздесь=итамd3.m.sg.ocomместо
42 čūd,uz=umwivirūd
43 делать.pst1sg=1sgd3.m.sg.oнайти.pst
44 ‘Сколько ты ни перепрятывал это то тут, то там, я это нашел.’
45 Примечание
46 Работа над анкетой показала, что часть ситуаций, в принципе релевантных для зоны прятанья, в шугнанском по разным причинам выходит за ее пределы. Например, ситуация, которая могла бы интерпретироваться как ‘спрятать волосы под платокʼ может передаваться исключительно конверсно, как ‘покрыть волосы платкомʼ, с помощью глагола biɣ̌īn č. в его прямом значении ‘накрыть, покрытьʼ (см. раздел 4). Ситуация ‘поджать / спрятать хвост (о собаке)ʼ культурно не значима и не маркируется лексически, потому что собака считается нечистым животным.
47 3.Близкая семантика, разная судьба: pano & pinůn.
48 Помимо ǰo(y) č., в словаре Д. Карамшоева для перевода русского ‘прятатьʼ приводится два похожих сложных глагола – pano č. и pinůn č., оба таджикизмы4], на базе прилагательных с уже изначально абстрактным значением ‘скрытый или тайныйʼ (7–8). Тем самым, для этих глаголов речь о внешнем семантическом источнике ‘прятатьʼ не идет. Обратим внимание, однако, что в параллель к абстрактному значению базового признака, центральными употреблениями этих глаголов являются контексты с абстрактным именем ситуации как объектом сокрытия, ср. (9).
4. Панаҳ кардан а) прикрывать, заслонять что-л.; б) прятать, укрывать; в) скрывать; таить; утаивать [10, с. 463
49 (7) yu mu-rdpanovud
50 d3.m.sg 1sg.o-latскрытыйбыть.pst.3sg
51 ‘Он был мне не виден’ / от меня скрыт.ʼ [1, т.2, с. 372]
52 (8) mu-ndyi-čīzastupinůnnist
53 1sg.o-locчто-нибудьel2sgскрытыйbe.neg
54 ‘У меня нет ничего тайного от тебя.’ [1, т.2, с. 414]
55 (9) wuzxukoraswi pano / pinůn
56 1sgreflпоступокeld3.m.sg.obl скрытый
57 na-kin-um
58 neg-делать-1sg
59 ‘Я не таю от него свои поступки.’
60 При этом глагол pano č. воспринимается в шугнанском как устаревший и в частности, не выдерживает конкуренции с ǰo(y) č. в сочетании с объектом-лицом или предметным именем типа (1) (‘я спрячу тебяʼ) или (3) (‘спрятал (он) тот ножʼ). Как часть глагола, продуктивым признаковое слово pano осталось в основном в составе непереходного сложного глагола pano δêdow ‘скрываться, становиться не виднымʼ:
61 (10)uz=umpanoδodatwāδ=en
62 1sg=1sgскрытыйбить.pstaddd3.pl=3pl
63 misfirīp-č
64 тожедойти-pf
65 ‘Я скрылся (из глаз), и они тоже добрались.’
66 Другое частотное употребление pano – в составе сакральных формул типа Pano bar Xuδoy ‘Да хранит [тебя, нас, их, вас] Богʼ.
67 В этом отношении второй глагол, pinůn č. встроен в современный шугнанский гораздо лучше – в частности, он допустим с объектами-артефактами (11), хотя чаще – с абстрактными объектами (12):
68 (11)kampīr=i xupūl-enpinůnčūdxu
69 старушка-3sg reflденьги-plскрытыйделать.pstи
70 šičwefna-vir-ed
71 сейчас d3.pl.oblneg-найти-3sg
72 ‘Старая женщина спрятала свои деньги и не может теперь их найти.’
73 (12) dikor=atpinůncana-čūɣ̌j-at
74 d2.m.sg.obl работа=2sgскрытыйsubdneg-делать.pf-pqp
75 waxt-and-amtu-rdyordamčūɣ̌j-at
76 время-loc=1pl2sg-latпомощьделать.pf-pqp
77 ‘Если бы ты не скрыл это (дело) от нас, мы бы тебе вовремя помогли.’
78 И все-таки, узус pinůn č. тоже ограничен. Недоступной для него оказывается зона одушевленных объектов – никто не скажет по-шугнански:
79 (13)wāδ=tatupinůnkin-en
80 d3.pl=irr2sgскрытыйделать-3pl
81 ‘Они спрячут тебя.’
82 Это не случайное для pinůn č. ограничение: по нашему мнению, сочетаемость с именами лиц всегда “последний рубеж” на пути освоения словом новой лексической зоны. Сочетаемость с природными объектами (к которым относятся в том числе люди) осваивается позже, чем область абстрактных понятий или артефактов, к которым легче применить новый предикат или оператор. В нашей лексикологической практике это обстоятельство подтверждалось на множестве примеров – начиная с цветообозначений (см. [11, с. 175–179] о судьбе русского коричневый, а также других заимствований, как проблема в [12], и заканчивая процессами квазиграмматикализации на примере куча и его синонимов в [13]).
83 4. Редкие и исчезнувшие лексемы.
84 Помимо описанных, в словаре Д. Карамшоева упоминается еще пять глаголов со значением ʽпрятать’: tuptā č., rūpūx̌ č. biɣ̌īn č., ɣarq č. riʒīn, так что в целом поле выглядит очень объемным. Это, однако, не так: все эти глаголы в сегодняшнем шугнанском либо утрачены, по крайней мере в нужном нам значении, либо маргинальны. Например, сложный глагол tuptā č., образованный на базе прилагательного tuptā ‘спрятанный, укрытый, покрытый’, возможно, остался только в баджувском диалекте и не опознается носителями шугнанского.
85 Между тем, сам переход ‘закрыть, укрыть (cover)’ ‘спрятать’, как мы уже говорили, вполне стандартен и засвидетельствован, в частности, в романских языках [4]. Поэтому не удивительно, что в шугнанском похожей исходной семантикой, согласно [1], обладают еще два признака, задействованные в структуре глаголов прятанья: заимствованное из таджикского прилагательное rūpūx ‘закрытый; покрытыйʼ и собственная шугнанская лексема biɣ̌īn ‘накрытый, покрытый; крытый, застланный’. Оба они образуют сложные глаголы rūpūx̌ č. и biɣ̌īn č. с исходным значением ‘покрывать, накрывать’ и производным ‘скрывать’. Между тем, для rūpūx̌ č. эта лексикографическая информация в современном шугнанском устарела: rūpūx̌ č. В довольно большой степени вышел из употребления и остался прежде всего в сочетаниях с guno ‘грех, недостаток’ (14), а biɣ̌īn č. остался основным глаголом для прямого значения ‘покрывать’, ср. (15)–(16):
86 (14)wiguno-yenmudůmrūpūx̌-i
87 d3.m.sg.oblгрех-plвсегдапокрыть-2sg
88 ‘Его грехи всегда покрываешь5.’
5. В этом значении существует еще одно частотное выражение γaϑ ti sit č., букв. ‘экскременты сыпать пескомʼ в значении ‘покрывать кого-тоʼ, ср.:
89 (15) tarčīddipāyrib-i,
90 eqдомd2.m.sg.obl кислое молокоставить-2sg.imp
91 biɣ̌īndikixu,lāk
92 покрытыйd2.m.sg.obl делать.impиоставить.imp
93 ‘Поставь кислое молоко в доме, покрой его и оставь.’ [1, т.1, с. 260]
94 (16) wamqalā-enbiɣ̌īnčūɣ̌ǰ-at
95 d3.f.sg.oкрепость-3plпокрытыйделать.pf-pqp
96 ‘Ту крепость давно покрыли крышей.’ [1, т.1, с. 261]
97 Однако, как переносное употребляется в предельно малом числе абстрактных контекстов, с объектом-ситуацией, очень напоминающих контексты русского покрывать, ср. (17):
98 (17) yāxučorguno-yenbiɣ̌īnkix̌t
99 d3.f.sgreflмужгрех-plпокрытыйделать.3sg
100 ‘Она скрывает проделки своего мужа’ [1, т.1, с. 261],
101 – правда, без возможности метонимического переноса на человека. Это значит, что естественный в русском смысл, возникающий благодаря метонимическому переносу с деятельности на субъекта деятельности:
102 ‘она скрывает проделки своего мужаʼ ‘она его / мужа покрывает’
103 (то есть ‘скрывает его проступки или преступления’), в шугнанском не возникает для biɣ̌īn č. Соответствующее предложение с этим глаголом будет пониматься буквально, ср.: ‘она мужа [чем-то] покрывает / укрывает (например, одеялом)’.
104 Четвертый глагол – тоже исходно таджикский – ɣarq č., необычайно интересен с точки зрения семантического источника. Он строится на базе прилагательного ɣarq ‘потонувший, погруженный (в жидкость, в грязь)ʼ, и согласно данным Д. Карамшоева, подтвержденным опросами носителей, имеет переносное значение ʽукрывать, скрывать’ – а прямое значение у него уже утрачено (и даже Д. Карамшоев не дает на него примеров). Ни наши данные, ни данные CLICS 3 перехода:
105 ‘погружать в жидкость / грязь’ ‘прятать’
106 не дают. Вместе с тем, по своей семантической природе он близок к известному
107 ‘buryʼ ‘hide’, который встречается в удмуртском, ненецком, мари, гунзибском, кофан, отоми etc. (данные CLICS3 [5]) – разница только в субстанции, в которую погружается объект: земля это или жидкость / грязь. Интересно, что результирующий смысл оказывается интенсифицирован по сравнению с обычным ‘прятать’: ɣarq č. больше похоже на русское запрятать, задевать или устаревшее запропастить – то есть спрятать так, что никто не может найти:
108 (18) Бабы, куда рукавицы-то запропастили? [14, Артем Веселый. Россия, кровью умытая (1924–1932)]
109 (19) На заставе меня спутают, а увидя золотые деньги, запропастят навеки. [14, В.Т. Нарежный. Гаркуша, малороссийский разбойник (1825)]
110 (20) Значит, в мае теперь? ― и смотрит с улыбкой, и обиды нет, а если обида, то запрятанная. [14, Владимир Маканин. Отдушина (1977)]
111 Ср. русский фразеологизм для некаузативной ситуации как в воду канул, который довольно точно отражает суть дела: в качестве русского эквивалента ɣarq č. следовало бы придумать что-то вроде кануть кого-то / что-то как в воду, ср. (21):
112 (21) wimardummol=iɣarqčūd –
113 d3.m.sg.oblнародскот=3sgпотонувшийделать.pst
114 ‘(Так) он спрятал скотину людей.’ [так, что они не могут ее найти – может быть, даже продал]
115 По-видимому, это как раз хороший пример оценочного интерпретативного глагола, о которых мы говорили в первом разделе. Об обязательности оценки свидетельствует, в частности, то, что говорящий не может употребить этот глагол применительно к себе, даже если он так спрятал, например, деньги, что теперь сам не может ничего найти. 
116 (22) uz=umvegāxupūl ǰoyčūd, (*ɣarq čud)
117 1sg=1sgвчераreflденьги местоделать.pst
118 γal-aϑvirêd-owna-vārϑ-im.
119 еще-advнайти-inf2neg-мочь-1sg
120 ‘Я вчера деньги спрятал, но до сих пор найти не могу.’
121 Наконец, последний глагол – собственно шугнанский, простой (не отыменной) и единственный из всех не имеющий внешних семантических источников – riʒīn. По Д. Карамшоеву, он имеет очень узкое значение ‘припрятывать после охоты’ и одновременно другое значение – ‘поджаривать мясо после охоты в раскаленных камняхʼ. Сегодня он вышел из употребления – или, может быть, сохранился исключительно как профессиональный среди охотников, но в принципе, шугнанцы помнят, что когда-то мясо зверя действительно оставляли среди камней – а поскольку камни в горах сильно накаляются под солнцем, такое хранение означает одновременно и поджаривание, так что связь этих двух значений вовсе не случайна. Однако примеры (23–24), которые приводит Д. Карамшоев, уже не опознаются обычными носителями:
122 (23) naxčīr=umδodxu,daδ=umriӡīnweδd
123 киик=1sgбить.pstизатем=1sgпрятатькласть.pst
124 ‘Я подстрелил киика и его тушу спрятал.’ [1, т.2, с. 497],
125 (24) δucicū=mδod,wiyīw=um
126 дваулар=1sgбить.pstd3.m.sg.oblодин=1sg
127 sêd-tīrriʒīnčūd
128 плоский камень-supжаритьделать.pst
129 ‘Я убил двух уларов, одного изжарил среди камней.’ [1, т.2, с. 497].
130 5. Заключение tuptā č., rūpūx̌ č. biɣ̌īn č., ɣarq č. riʒīn
131 История с полем ‘прятать’ в шугнанском интересна сама по себе, потому что вносит определенный вклад в типологию соответствующего поля. Шугнанский подтверждает и дополняет уже замеченные в других языках семантические переходы и стратегии колексификации, такие как:
132
  • ‘помещатьʼ ‘прятать’ (доминантный глагол ǰo(y) č.)
133
  • ‘накрывать / укрывать / cover’ ‘прятать’ (исходно таджикские глаголы tuptā č., rūpūx̌ č. и шугнанский biɣ̌īn č.)
134
  • ‘хранить / keep’ ‘прятать’ (доминантный глагол ǰo(y) č.)
135 – и даже обогащает их, добавляя переход:
136
  • ‘погружать в жидкость / грязь’ ‘прятать’ (ɣarq č.),
137 симметричный засвидетельствованному:
138
  • ‘buryʼ ‘hide’
139 с точностью до субстанции, в которую при этом тайно погружают объект.
140 Однако есть и еще одна интересная особенность шугнанской системы, а именно, способ ее взаимодействия с конкурирующей и усиливающей свое влияние таджикской – и отчасти русской. В шугнанском нет собственного глагола с семантикой ‘прятать’. Фактически, все действующие предикаты этой группы: ǰo(y) č., и pinůn č., ɣarq č., практически утраченные tuptā č., pano č. и rūpūx̌ č. – это сложные глаголы, заимствованные из таджикского.
141 Единственный “настоящий” и собственно шугнанский глагол прятанья – riӡīn – имеет крайне специфическую семантику: это прятанье добычи (причем очень особенное – среди камней, ср. дополнительное метонимическое значение ‘жарить на камняхʼ) от зверей, а не от людей.
142 Заметим, что собственно шугнанский глагол biɣ̌īn č. с исходным значением ‘закрывать, покрыватьʼ, которое представляет собой известный семантический источник для ‘прятать’, фактически не развивает этого значения (хотя мог бы!) – если не считать очень скромного набора контекстов, вероятнее всего, поздних и калькированных с русского. Таджикские заимствования со значением прятанья с этим источником (tuptā č., и rūpūx̌ č.) в шугнанском, как мы видели, тоже почему-то не прижились.
143 Таким образом, основной шугнанский глагол для ‘прятать’ – ǰo(y) č – тоже заимствование. Его значение описывается широко распространенным в языках переходом от конкретного ‘класть / хранить’ к более абстрактному ввиду недоопределенности ‘прятать’. Однако в таджикском этот глагол не играет такой важной роли, там он находится, скорее, на периферии системы. В таджикском основным для прятанья является глагол пинҳон кардан на базе прилагательного с абстрактным значением ‘тайный, скрытый’, так что семантика основного таджикского глагола не метафорична. Это известный нам когнат шугнанского pinůn č. (вспомним, что таджикизм pano č., сохранившийся в шугнанском только в формуле Pano bar Xuδoy, имел практически то же значение).
144 Между тем, в шугнанском этот доминантный для таджикского глагол, когнат pinůn č., имеет довольно ограниченную сочетаемость – в частности, он не применим к объекту-человеку и в целом тяготеет к абстрактным контекстам (хотя уже употребляется с артефактами). То есть массовое заимствование таджикской лексики для освоения семантики прятанья произошло, и произошло в отношении почти всех глаголов – но в результате системы все равно не оказались идентичными: новая шугнанская построена на именной метафоре, а уже освоенная таджикская – на сложном глаголе с абстрактным признаком в его составе.
145 Ясно, что исходная система в шугнанском была практически лишена поля ПРЯТАТЬ – и то, что мы видим на разобранном нами лексическом материале – это процесс формирования поля, который мы до некоторой степени можем отслеживать. Мы видим, что в нашем случае формирование поля происходит путем заимствования лексем из таджикского и происходит оно, во-первых, постепенно, а во-вторых, с некоторым своего рода “сопротивлением” шугнанской лексической системы. Оно проявляется в периферийности основных для таджикского глаголов на базе абстрактных признаков ‘скрытый, тайный’ и в выборе другого, совершенно конкретного источника для семантической доминанты: ‘класть / хранитьʼ.

Библиография

1. Карамшоев Д.К. Шугнанско-русский словарь. Том 1–3. М.: “Восточная литература” РАН, 1988–1999.

2. Живов В.М. История понятий, история культуры, история общества // Очерки исторической семантики русского языка раннего нового времени. М.: Языки славянских культур, 2009. С. 5–26.

3. Эдельман Д.И., Юсуфбеков Ш.П. Шугнанский язык // Языки мира: Иранские языки. III. Восточноиранские языки. М.: Индрик, 2000. С. 225–242.

4. Резникова Т.И. Глаголы прятанья: типология систем (в печати).

5. List J.-M., Rzymski C., Tresoldi T., Greenhill S., Forkel R. CLICS3: The Database of Cross-Linguistic Colexifications, reproducible analysis of cross- linguistic polysemies // Sci Data 7, 13, 2020.

6. Толстая С.М. Глагол найти/находить и его семантические корреляты // Слово и язык. Сборник статей к восьмидесятилетию академика Ю.Д. Апресяна. М., 2011. С. 338–346.

7. ЕВРика! Сборник статей о поисках и находках к юбилею Е.В. Рахилиной // Под общ. ред. Д.А. Рыжовой, Н.Р. Добрушиной, А.А. Бонч-Осмоловской, А.С. Выренковой, М.В. Кюсевой, Б.В. Орехова, Т.И. Резниковой. М.: Лабиринт, 2018.

8. Апресян В.Ю. Контроль и отрицание: взаимодействие значений // Вопросы языкознания. 2014. № 2. С. 3–26.

9. Кустова Г.И. Предикаты интерпретации: ошибка и нарушение // Логический анализ языка. Языки этики. Сборник научных трудов. М.: Наука, 2000. С. 125–133.

10. Мирбобоев А. Таджикско-русский словарь. Душанбе: Институт языка и литературы АН РТ имени Рудаки, 2006. 782 с.

11. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М.: Русские словари, 2008. 416 с.

12. Ляшевская О.Н., Рахилина Е.В. Новые конструкции как хорошо забытые старые // Лингвистика конструкций, Е.В. Рахилина (отв. ред.). М.: Азбуковник, 2010.

13. Рахилина Е.В., Су Хен Ли. О категории лексической множественности // Лингвистика конструкций, Е.В. Рахилина (отв. ред.). М.: Азбуковник, 2010.

14. НКРЯ. Национальный корпус русского языка. https://ruscorpora.ru/new/

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести