А. Ф. Лабзин – автор Плача Иеремиева, преложенного в стихи:  опыт атрибуции

Коровин Владимир Л.

doi:10.31857/S160578800025503-9

Русский

Войти Регистрация

Главная>Номер 2>А. Ф. Лабзин – автор “Плача Иеремиева, преложенного в стихи”: опыт атрибуции

А. Ф. Лабзин – автор “Плача Иеремиева, преложенного в стихи”: опыт атрибуции

Оглавление

Аннотация Оценить Содержание публикации

Библиография Комментарии

А. Ф. Лабзин – автор “Плача Иеремиева, преложенного в стихи”: опыт атрибуции

Аннотация

Код статьи

S160578800025503-9-1

DOI

10.31857/S160578800025503-9

Тип публикации

Статья

Статус публикации

Опубликовано

Авторы

Коровин Владимир Леонидович Связаться с автором

Аффилиация: Университет МГУ-ППИ в Шэньчжэне
Адрес: КНР

Выпуск

Том 82 Номер 2

Страницы

72-76

Аннотация

В статье доказывается, что автором “Плача Иеремиева, преложенного в стихи”, опубликованного без подписи в журнале “Вечерняя заря” (1782), был А.Ф. Лабзин (1766–1826), влиятельный в царствование Александра I литератор, переводчик европейских мистиков, издатель журнала “Сионский вестник” и участник деятельности Российского Библейского общества. Парафраза Плача Иеремии – одно из первых произведений Лабзина и самое объемное из написанных им в стихах, а в истории русской литературы это одно их первых полных переложений целой (хоть и небольшой) библейской книги.

Ключевые слова

А.Ф. Лабзин, русская литература XVIII в., журнал “Вечерняя заря” (1782), Плач Иеремии, Библия, стихотворные парафразы

Классификатор

Получено

24.01.2023

Дата публикации

30.04.2023

Всего подписок

Всего просмотров

170

Оценка читателей

0.0 (0 голосов)

Цитировать Скачать pdf

ГОСТ	Коровин В. Л. А. Ф. Лабзин – автор “Плача Иеремиева, преложенного в стихи”: опыт атрибуции // Известия Российской Академии наук. Серия литературы и языка. – 2023. – T. 82. – Номер 2 C. 72-76 . URL: https://izv-oifn.ru/s160578800025503-9-1/. DOI: 10.31857/S160578800025503-9
MLA	Korovin, Vladimir L "A. F. Labzin is the Author of “The Lamentations of Jeremiah, Translated into Verse”: The Experience of Attribution." Izvestiia Rossiiskoi akademii nauk. Seriia literatury i iazyka. 82.2 (2023).:72-76. DOI: 10.31857/S160578800025503-9
APA	Korovin V. (2023). A. F. Labzin is the Author of “The Lamentations of Jeremiah, Translated into Verse”: The Experience of Attribution. Izvestiia Rossiiskoi akademii nauk. Seriia literatury i iazyka. vol. 82, no. 2, pp.72-76 DOI: 10.31857/S160578800025503-9

Доступ к дополнительным сервисам

Дополнительные сервисы только на эту статью

Преимущества сервисов

100 руб. / 1.0 SU

Дополнительные сервисы на весь выпуск”

Преимущества сервисов

1020 руб. / 16.0 SU

Дополнительные сервисы на все выпуски за 2023 год

Преимущества сервисов

4590 руб. / 91.0 SU


1	“Плач Иеремиев, преложенный в стихи”, опубликованный без подписи в 1782 г. в апрельском номере журнала “Вечерняя заря” [1], – первое полное стихотворное переложение одной из канонических книг Ветхого Завета, появившееся в русской печати после переложений Псалтири Симеона Полоцкого (1680) и А.П. Сумарокова (1774)¹. Во всех 12 номерах “Вечерней зари” других парафраз из Библии не находится, как не было их и в журнале “Утренний свет” (1777–1780), продолжением которого стала “Вечерняя заря”, несмотря на религиозную направленность этих изданий (в них встречаются переложения церковных молитв или, например, стихи о пользе чтения Евангелия, но не библейские парафразы, и только в следующем журнале московских масонов “Покоящийся трудолюбец” (1784–1785) появится пять переложений псалмов, в том числе два ранее уже печатавшихся стихотворения И.Ф. Богдановича и одно Г.Р. Державина)². 1. Можно еще назвать переложение одной “неканонической” книги, сделанное силлабическими стихами: Засецкий А.А. Книга премудрости Иисуса сына Сирахова, сочиненная стихами. [М.]: при Имп. Моск. ун-те, 1777. [2], 99, [3] с. Псалтирь В.К. Тредиаковского, завершенная в 1753 г., оставалась в рукописи до 1989 г. 2. Комментированные росписи содержания “Вечерней зари” и “Покоящегося трудолюбца” см.: [2, с. 285–341, 342–391] (ср.: Симанков В.И. Из разысканий о журнале “Вечерняя заря” (1782) // XVIII век. Сб. 26. СПб.: Наука, 2011. С. 169–187).	“Плач Иеремиев, преложенный в стихи”, опубликованный без подписи в 1782 г. в апрельском номере журнала “Вечерняя заря” [1], – первое полное стихотворное переложение одной из канонических книг Ветхого Завета, появившееся в русской печати после переложений Псалтири Симеона Полоцкого (1680) и А.П. Сумарокова (1774)<sup>1</sup>. Во всех 12 номерах “Вечерней зари” других парафраз из Библии не находится, как не было их и в журнале “Утренний свет” (1777–1780), продолжением которого стала “Вечерняя заря”, несмотря на религиозную направленность этих изданий (в них встречаются переложения церковных молитв или, например, стихи о пользе чтения Евангелия, но не библейские парафразы, и только в следующем журнале московских масонов “Покоящийся трудолюбец” (1784–1785) появится пять переложений псалмов, в том числе два ранее уже печатавшихся стихотворения И.Ф. Богдановича и одно Г.Р. Державина)<sup>2</sup>. “Плач Иеремиев, преложенный в стихи”, опубликованный без подписи в 1782 г. в апрельском номере журнала “Вечерняя заря” [1], – первое полное стихотворное переложение одной из канонических книг Ветхого Завета, появившееся в русской печати после переложений Псалтири Симеона Полоцкого (1680) и А.П. Сумарокова (1774)<sup>1</sup>. Во всех 12 номерах “Вечерней зари” других парафраз из Библии не находится, как не было их и в журнале “Утренний свет” (1777–1780), продолжением которого стала “Вечерняя заря”, несмотря на религиозную направленность этих изданий (в них встречаются переложения церковных молитв или, например, стихи о пользе чтения Евангелия, но не библейские парафразы, и только в следующем журнале московских масонов “Покоящийся трудолюбец” (1784–1785) появится пять переложений псалмов, в том числе два ранее уже печатавшихся стихотворения И.Ф. Богдановича и одно Г.Р. Державина)<sup>2</sup>.
	1. Можно еще назвать переложение одной “неканонической” книги, сделанное силлабическими стихами:<em> </em><em>Засецкий</em><em> А.А. </em>Книга премудрости Иисуса сына Сирахова, сочиненная стихами. [М.]: при Имп. Моск. ун-те, 1777. [2], 99, [3] с. Псалтирь В.К. Тредиаковского, завершенная в 1753 г., оставалась в рукописи до 1989 г.<br><br>2. Комментированные росписи содержания “Вечерней зари” и “Покоящегося трудолюбца” см.: [2, с. 285–341, 342–391] (ср.: <em>Симанков</em><em> В.И.</em> Из разысканий о журнале “Вечерняя заря” (1782) // XVIII век. Сб. 26. СПб.: Наука, 2011. С. 169–187).
2	Уникальность парафразы Плача Иеремии среди материалов “Вечерней зари” не отмечалась писавшими об этом журнале, да и вообще данный текст лишь однажды был упомянут в научной литературе: А.И. Незеленов процитировал одну его строфу как пример того, что среди “религиозных стихотворений” в этом журнале “иные не лишены поэтического достоинства” [3, с. 331–332]. Вопрос об авторстве затрагивался попутно лишь в одной нашей работе [4, с. 233–234].	Уникальность парафразы Плача Иеремии среди материалов “Вечерней зари” не отмечалась писавшими об этом журнале, да и вообще данный текст лишь однажды был упомянут в научной литературе: А.И. Незеленов процитировал одну его строфу как пример того, что среди “религиозных стихотворений” в этом журнале “иные не лишены поэтического достоинства” [3, с. 331–332]. Вопрос об авторстве затрагивался попутно лишь в одной нашей работе [4, с. 233–234]. Уникальность парафразы Плача Иеремии среди материалов “Вечерней зари” не отмечалась писавшими об этом журнале, да и вообще данный текст лишь однажды был упомянут в научной литературе: А.И. Незеленов процитировал одну его строфу как пример того, что среди “религиозных стихотворений” в этом журнале “иные не лишены поэтического достоинства” [3, с. 331–332]. Вопрос об авторстве затрагивался попутно лишь в одной нашей работе [4, с. 233–234].

3	Есть основания считать, что автором “Плача Иеремиева, преложенного в стихи” был Александр Федорович Лабзин (1766–1825)³, который в предуведомлении от издателей к первому номеру “Вечерней зари” был назван в числе девяти студентов Московского университета, “трудящихся в издании оного журнала”⁴. Давно установлено, что Лабзину принадлежат, как минимум, два стихотворения, напечатанные в “Вечерней заре” без подписи, оба сатирические: 1) “Французская лавка” (Ч. 2. Июль. С. 230–233), перепечатанная в 1784 г. в “Собеседнике любителей российского слова” (авторство раскрыто Н.А. Добролюбовым), и 2) “Французский променад” (Ч. 2. Август. С. 311–314), текст которого позднее издавался отдельными книжками под заглавиями “Чертик на дрожках” (СПб., 1791) и “Француз на дрожках” (М., 1805) и долго ошибочно приписывался Д.И. Фонвизину (см.: [8]). Атрибутировать Лабзину какие-либо другие тексты в “Вечерней заре” еще никто, кажется, не пытался, что не очень удивительно, поскольку, по замечанию современного исследователя этого журнала, пока он “...относится к наименее изученному разряду повременных изданий, выходивших в типографии Н.И. Новикова” [2, с. 285]. 3. См. о нем, например: [5]; [6]; см. также сост. А.Н. Стрижёвым библиографию сочинений и переводов Лабзина и литературы о нем (Литературоведческий журнал. 2014. № 35. С. 225–263). 4. Кроме Лабзина были названы М.И. Антоновский, П.П. Брауншвейг, Л.Я. Давыдовский, Л.М. Максимович, А.В. Могилянский, П.А. Пельский, Ф.Л. Тимонович и И.А. Фабиан. Из них только Пельский позднее стал заметным стихотворцем, но получил репутацию вольтерьянца и, как видно по ошибкам в его переводе “библейской” поэмы в прозе Ж.-Ж. Руссо “Ефраимский левит” (СПб., 1802), не сильно увлекался чтением Библии (см.: [7, с. 46–48]).	Есть основания считать, что автором “Плача Иеремиева, преложенного в стихи” был Александр Федорович Лабзин (1766–1825)<sup>3</sup>, который в предуведомлении от издателей к первому номеру “Вечерней зари” был назван в числе девяти студентов Московского университета, “трудящихся в издании оного журнала”<sup>4</sup>. Давно установлено, что Лабзину принадлежат, как минимум, два стихотворения, напечатанные в “Вечерней заре” без подписи, оба сатирические: 1) “Французская лавка” (Ч. 2. Июль. С. 230–233), перепечатанная в 1784 г. в “Собеседнике любителей российского слова” (авторство раскрыто Н.А. Добролюбовым), и 2) “Французский променад” (Ч. 2. Август. С. 311–314), текст которого позднее издавался отдельными книжками под заглавиями “Чертик на дрожках” (СПб., 1791) и “Француз на дрожках” (М., 1805) и долго ошибочно приписывался Д.И. Фонвизину (см.: [8]). Атрибутировать Лабзину какие-либо другие тексты в “Вечерней заре” еще никто, кажется, не пытался, что не очень удивительно, поскольку, по замечанию современного исследователя этого журнала, пока он “...относится к наименее изученному разряду повременных изданий, выходивших в типографии Н.И. Новикова” [2, с. 285]. Есть основания считать, что автором “Плача Иеремиева, преложенного в стихи” был Александр Федорович Лабзин (1766–1825)<sup>3</sup>, который в предуведомлении от издателей к первому номеру “Вечерней зари” был назван в числе девяти студентов Московского университета, “трудящихся в издании оного журнала”<sup>4</sup>. Давно установлено, что Лабзину принадлежат, как минимум, два стихотворения, напечатанные в “Вечерней заре” без подписи, оба сатирические: 1) “Французская лавка” (Ч. 2. Июль. С. 230–233), перепечатанная в 1784 г. в “Собеседнике любителей российского слова” (авторство раскрыто Н.А. Добролюбовым), и 2) “Французский променад” (Ч. 2. Август. С. 311–314), текст которого позднее издавался отдельными книжками под заглавиями “Чертик на дрожках” (СПб., 1791) и “Француз на дрожках” (М., 1805) и долго ошибочно приписывался Д.И. Фонвизину (см.: [8]). Атрибутировать Лабзину какие-либо другие тексты в “Вечерней заре” еще никто, кажется, не пытался, что не очень удивительно, поскольку, по замечанию современного исследователя этого журнала, пока он “...относится к наименее изученному разряду повременных изданий, выходивших в типографии Н.И. Новикова” [2, с. 285].
	3. См. о нем, например: [5]; [6]; см. также сост. А.Н. Стрижёвым библиографию сочинений и переводов Лабзина и литературы о нем (Литературоведческий журнал. 2014. № 35. С. 225–263).<br><br>4. Кроме Лабзина были названы М.И. Антоновский, П.П. Брауншвейг, Л.Я. Давыдовский, Л.М. Максимович, А.В. Могилянский, П.А. Пельский, Ф.Л. Тимонович и И.А. Фабиан. Из них только Пельский позднее стал заметным стихотворцем, но получил репутацию вольтерьянца и, как видно по ошибкам в его переводе “библейской” поэмы в прозе Ж.-Ж. Руссо “Ефраимский левит” (СПб., 1802), не сильно увлекался чтением Библии (см.: [7, с. 46–48]).
4	Насчет парафразы Плача Иеремии есть собственное свидетельство Лабзина, что он когда-то перелагал эту книгу в стихи. В статье “О чтении книг”, напечатанной в 1818 г. в издаваемом им журнале “Сионский вестник” [9] (и в свое время широко известной благодаря перепечатке в одной из хрестоматий А.Д. Галахова⁵), Лабзин вспоминал, как он, “быв еще 15-ти лет”, внимал наставлениям “одного просвещенного мужа” (И.Г. Шварца), чье “простое слово… исторгло из рук многих соблазнительные и безбожные книги и поместило на место их святую Библию”. В те времена, писал Лабзин, многие почитали ее “книгою, для церквей только потребною, для попов одних годною”, и почти совсем не читали: “...а если кто и читал, то разве историческую часть ради любопытства, или много для примера в поведении; впрочем никто к чтению Библии не увещевался, и никто не предполагал, что Библия служит даже и к просвещению разума; напротив того самые набожные люди имели тогда несчастную мысль, что от чтения священной сей книги люди с ума сходят. В малолетстве моем я раз наказан был от матери моей из набожности за то, что читал Библию и прелагал в стихи плач Иеремии” [8, с. 222, 223–224; выделено мной. – В.К.]. 5. См.: Галахов А.Д. Историческая христоматия нового периода русской словесности: [В 2 т.]. Т. 2 (От Карамзина до Пушкина). СПб.: Тип. Морского министерства, 1864. С. 468–476.	Насчет парафразы Плача Иеремии есть собственное свидетельство Лабзина, что он когда-то перелагал эту книгу в стихи. В статье “О чтении книг”, напечатанной в 1818 г. в издаваемом им журнале “Сионский вестник” [9] (и в свое время широко известной благодаря перепечатке в одной из хрестоматий А.Д. Галахова<sup>5</sup>), Лабзин вспоминал, как он, “быв еще 15-ти лет”, внимал наставлениям “одного просвещенного мужа” (И.Г. Шварца), чье “простое слово… исторгло из рук многих соблазнительные и безбожные книги и поместило на место их святую Библию”. В те времена, писал Лабзин, многие почитали ее “книгою, для церквей только потребною, для попов одних годною”, и почти совсем не читали: “...а если кто и читал, то разве историческую часть ради любопытства, или много для примера в поведении; впрочем никто к чтению Библии не увещевался, и никто не предполагал, что Библия служит даже и к просвещению разума; напротив того самые набожные люди имели тогда несчастную мысль, что от чтения священной сей книги люди с ума сходят. <strong>В малолетстве моем я раз наказан был от матери моей из набожности за то, что читал Библию и </strong><strong>прелагал</strong><strong> в стихи плач Иеремии</strong>” [8, с. 222, 223–224; выделено мной. – <em>В.К.</em>]. Насчет парафразы Плача Иеремии есть собственное свидетельство Лабзина, что он когда-то перелагал эту книгу в стихи. В статье “О чтении книг”, напечатанной в 1818 г. в издаваемом им журнале “Сионский вестник” [9] (и в свое время широко известной благодаря перепечатке в одной из хрестоматий А.Д. Галахова<sup>5</sup>), Лабзин вспоминал, как он, “быв еще 15-ти лет”, внимал наставлениям “одного просвещенного мужа” (И.Г. Шварца), чье “простое слово… исторгло из рук многих соблазнительные и безбожные книги и поместило на место их святую Библию”. В те времена, писал Лабзин, многие почитали ее “книгою, для церквей только потребною, для попов одних годною”, и почти совсем не читали: “...а если кто и читал, то разве историческую часть ради любопытства, или много для примера в поведении; впрочем никто к чтению Библии не увещевался, и никто не предполагал, что Библия служит даже и к просвещению разума; напротив того самые набожные люди имели тогда несчастную мысль, что от чтения священной сей книги люди с ума сходят. <strong>В малолетстве моем я раз наказан был от матери моей из набожности за то, что читал Библию и </strong><strong>прелагал</strong><strong> в стихи плач Иеремии</strong>” [8, с. 222, 223–224; выделено мной. – <em>В.К.</em>].
	5. См.: <em>Галахов А.Д.</em> Историческая христоматия нового периода русской словесности: [В 2 т.]. Т. 2 (От Карамзина до Пушкина). СПб.: Тип. Морского министерства, 1864. С. 468–476.
5	На это краткое автобиографическое сообщение обратил внимание еще П.А. Бессонов, автор одного из первых очерков о Лабзине, отметив, что “эта черта замечательна для биографа” [10, с. 822], а вслед за ним и другие авторы ([5, № 9, с. 183] и др.), но никто при этом не вспомнил о публикации в “Вечерней заре”, а связь между нею и воспоминанием Лабзина, на наш взгляд, очевидна. Хотя он употребил выражение “в малолетстве моем”, по контексту можно понять, что речь идет о том времени, когда он был “15-ти лет”. Столько лет ему исполнилось в 1781 г. 28 апреля (по старому стилю), а в “Вечерней заре” парафраза Плача Иеремии появилась через год, в апрельском номере. Маловероятно, что кто-то другой, причем тоже принадлежащий к кругу сотрудников журнала, в это же самое время занимался переложением той же библейской книги. Если даже предположить, что такое возможно или Лабзин имел в виду какой-то свой действительно детский и не дошедший до печати литературный опыт, возникнет вопрос, кто из известных сотрудников “Вечерней зари”, с одной стороны, всерьез занимался изучением Библии, а с другой – обнаруживал “способность к стихотворству”, всегда признававшуюся за Лабзиным [10, с. 820], хоть он позднее и редко писал стихи? Из названных издателями журнала сотрудников-студентов (см. выше сноску 4) только о Лабзине, который впоследствии станет одним из видных деятелей Российского Библейского общества, достоверно известно, что он совмещал в себе эти качества.	На это краткое автобиографическое сообщение обратил внимание еще П.А. Бессонов, автор одного из первых очерков о Лабзине, отметив, что “эта черта замечательна для биографа” [10, с. 822], а вслед за ним и другие авторы ([5, № 9, с. 183] и др.), но никто при этом не вспомнил о публикации в “Вечерней заре”, а связь между нею и воспоминанием Лабзина, на наш взгляд, очевидна. Хотя он употребил выражение “в малолетстве моем”, по контексту можно понять, что речь идет о том времени, когда он был “15-ти лет”. Столько лет ему исполнилось в 1781 г. 28 апреля (по старому стилю), а в “Вечерней заре” парафраза Плача Иеремии появилась через год, в апрельском номере. Маловероятно, что кто-то другой, причем тоже принадлежащий к кругу сотрудников журнала, в это же самое время занимался переложением той же библейской книги. Если даже предположить, что такое возможно или Лабзин имел в виду какой-то свой действительно детский и не дошедший до печати литературный опыт, возникнет вопрос, кто из известных сотрудников “Вечерней зари”, с одной стороны, всерьез занимался изучением Библии, а с другой – обнаруживал “способность к стихотворству”, всегда признававшуюся за Лабзиным [10, с. 820], хоть он позднее и редко писал стихи? Из названных издателями журнала сотрудников-студентов (см. выше сноску 4) только о Лабзине, который впоследствии станет одним из видных деятелей Российского Библейского общества, достоверно известно, что он совмещал в себе эти качества. На это краткое автобиографическое сообщение обратил внимание еще П.А. Бессонов, автор одного из первых очерков о Лабзине, отметив, что “эта черта замечательна для биографа” [10, с. 822], а вслед за ним и другие авторы ([5, № 9, с. 183] и др.), но никто при этом не вспомнил о публикации в “Вечерней заре”, а связь между нею и воспоминанием Лабзина, на наш взгляд, очевидна. Хотя он употребил выражение “в малолетстве моем”, по контексту можно понять, что речь идет о том времени, когда он был “15-ти лет”. Столько лет ему исполнилось в 1781 г. 28 апреля (по старому стилю), а в “Вечерней заре” парафраза Плача Иеремии появилась через год, в апрельском номере. Маловероятно, что кто-то другой, причем тоже принадлежащий к кругу сотрудников журнала, в это же самое время занимался переложением той же библейской книги. Если даже предположить, что такое возможно или Лабзин имел в виду какой-то свой действительно детский и не дошедший до печати литературный опыт, возникнет вопрос, кто из известных сотрудников “Вечерней зари”, с одной стороны, всерьез занимался изучением Библии, а с другой – обнаруживал “способность к стихотворству”, всегда признававшуюся за Лабзиным [10, с. 820], хоть он позднее и редко писал стихи? Из названных издателями журнала сотрудников-студентов (см. выше сноску 4) только о Лабзине, который впоследствии станет одним из видных деятелей Российского Библейского общества, достоверно известно, что он совмещал в себе эти качества.

6	Литературные образцы, на которые мог ориентироваться автор “Плача Иеремиева, преложенного в стихи”, это стихотворение Сумарокова “Из 1 главы Плача Иеремиина”, впервые опубликованное в его “Стихотворениях духовных” (1774), а затем перепечатанное в первом томе изданного Новиковым собрания его сочинений (1781), и поэма Ф.Т.М. де Бокуляра дʼАрно “Lamentations de Jérémie” (1752), неоднократно переиздававшаяся с параллельным латинским текстом, а в 1797 г. вышедшая и на русском языке в прозаическом переводе Анастасия (Братановского)⁶. Однако никакой зависимости от этих произведений в тексте, опубликованном в “Вечерней заре”, не обнаруживается (не похож он на них и по стихотворной форме). В отличие сумароковского вольного подражания фрагменту библейской книги, это ее точная и полная парафраза, а в отличие от поэмы Бокуляра дʼАрно, изобилующей амплификациями, сделана строго по тексту своего оригинала, в качестве которого был избран славянский перевод (другие, видимо, не использовались). Однако стиль переложения не является славянизированным, а напротив, приближен к “среднему” стилю, очевидно, для удобопонятности. 6. Плач Иеремии пророка, в шести песнях. Творение Арнода / переведено Синодальным Членом, Ставропигиального Московского Новоспасского Монастыря Архимандритом Анастасием. СПб.: Тип. Св. Синода, 1797. [16], 72 с.	Литературные образцы, на которые мог ориентироваться автор “Плача Иеремиева, преложенного в стихи”, это стихотворение Сумарокова “Из 1 главы Плача Иеремиина”, впервые опубликованное в его “Стихотворениях духовных” (1774), а затем перепечатанное в первом томе изданного Новиковым собрания его сочинений (1781), и поэма Ф.Т.М. де Бокуляра дʼАрно “Lamentations de Jérémie” (1752), неоднократно переиздававшаяся с параллельным латинским текстом, а в 1797 г. вышедшая и на русском языке в прозаическом переводе Анастасия (Братановского)<sup>6</sup>. Однако никакой зависимости от этих произведений в тексте, опубликованном в “Вечерней заре”, не обнаруживается (не похож он на них и по стихотворной форме). В отличие сумароковского вольного подражания фрагменту библейской книги, это ее точная и полная парафраза, а в отличие от поэмы Бокуляра дʼАрно, изобилующей амплификациями, сделана строго по тексту своего оригинала, в качестве которого был избран славянский перевод (другие, видимо, не использовались). Однако стиль переложения не является славянизированным, а напротив, приближен к “среднему” стилю, очевидно, для удобопонятности. Литературные образцы, на которые мог ориентироваться автор “Плача Иеремиева, преложенного в стихи”, это стихотворение Сумарокова “Из 1 главы Плача Иеремиина”, впервые опубликованное в его “Стихотворениях духовных” (1774), а затем перепечатанное в первом томе изданного Новиковым собрания его сочинений (1781), и поэма Ф.Т.М. де Бокуляра дʼАрно “Lamentations de Jérémie” (1752), неоднократно переиздававшаяся с параллельным латинским текстом, а в 1797 г. вышедшая и на русском языке в прозаическом переводе Анастасия (Братановского)<sup>6</sup>. Однако никакой зависимости от этих произведений в тексте, опубликованном в “Вечерней заре”, не обнаруживается (не похож он на них и по стихотворной форме). В отличие сумароковского вольного подражания фрагменту библейской книги, это ее точная и полная парафраза, а в отличие от поэмы Бокуляра дʼАрно, изобилующей амплификациями, сделана строго по тексту своего оригинала, в качестве которого был избран славянский перевод (другие, видимо, не использовались). Однако стиль переложения не является славянизированным, а напротив, приближен к “среднему” стилю, очевидно, для удобопонятности.
	6. Плач Иеремии пророка, в шести песнях. Творение Арнода / переведено Синодальным Членом, Ставропигиального Московского Новоспасского Монастыря Архимандритом Анастасием. СПб.: Тип. Св. Синода, 1797. [16], 72 с.
7	Вот, например, вторая строфа, соответствующая стихам Плач 1:3–4 (“Преселися Иуда ради смирения своего и ради множества работы своея: седе во языцех, не обрете покоя. Вси гонящии его постигнуша и среде стужающихъ ему. Путие Сиони рыдают, яко несть ходящих по них в праздник, вся врата его разорена, жерцы его воздыхают, девицы его ведомы, и сам огорчеваем в себе”):	Вот, например, вторая строфа, соответствующая стихам Плач 1:3–4 (“<em>Преселися</em><em> Иуда ради смирения своего и ради множества работы </em><em>своея</em><em>: </em><em>седе</em><em> во языцех, не </em><em>обрете</em><em> покоя. </em><em>Вси</em><em> </em><em>гонящии</em><em> его </em><em>постигнуша</em><em> и среде </em><em>стужающихъ</em><em> ему. </em><em>Путие</em><em> </em><em>С</em><em>иони</em><em> рыдают, яко </em><em>несть ходящих</em><em> по них в праздник, вся врата его разорена, </em><em>жерцы</em><em> его воздыхают, деви</em><em>цы его ведомы, и сам </em><em>огорчеваем</em><em> в себе</em>”): Вот, например, вторая строфа, соответствующая стихам Плач 1:3–4 (“<em>Преселися</em><em> Иуда ради смирения своего и ради множества работы </em><em>своея</em><em>: </em><em>седе</em><em> во языцех, не </em><em>обрете</em><em> покоя. </em><em>Вси</em><em> </em><em>гонящии</em><em> его </em><em>постигнуша</em><em> и среде </em><em>стужающихъ</em><em> ему. </em><em>Путие</em><em> </em><em>С</em><em>иони</em><em> рыдают, яко </em><em>несть ходящих</em><em> по них в праздник, вся врата его разорена, </em><em>жерцы</em><em> его воздыхают, деви</em><em>цы его ведомы, и сам </em><em>огорчеваем</em><em> в себе</em>”):

8	Смиренья ради преселился,	Смиренья ради преселился, Смиренья ради преселился,

9	И ради множества труда.	И ради множества труда. И ради множества труда.

10	Куда Иуда удалился,	Куда Иуда удалился, Куда Иуда удалился,

11	Гонители пошли туда;	Гонители пошли туда; Гонители пошли туда;

12	Среди врагов его постигли,	Среди врагов его постигли, Среди врагов его постигли,

13	И брань против него воздвигли.	И брань против него воздвигли. И брань против него воздвигли.

14	Рыдает горестный Сион.	Рыдает горестный Сион. Рыдает горестный Сион.

15	Жрецы его все воздыхают,	Жрецы его все воздыхают, Жрецы его все воздыхают,

16	Враги девиц их похищают,	Враги девиц их похищают, Враги девиц их похищают,

17	И сам рыдает в грусти он. [1, с. 309]	И сам рыдает в грусти он. [1, с. 309] И сам рыдает в грусти он. [1, с. 309]

18	Парафраза разделена на пять глав, как и сам Плач Иеремии, и вся написана 4-стопными ямбами: первые четыре главы – 10-стишными строфами AbAbCCdEEd⁷, пятая (“Молитва Иеремии Пророка”) – четверостишиями. В первых двух главах каждая строфа соответствует двум стихам библейского текста: по 22 стиха в главе в оригинале (по числу букв еврейского алфавита), по 11 строф – в парафразе. В третье главе в оригинале 66 коротких стихов (22×3), в парафразе – те же 11 строф. И только в четвертой и пятой главах, где в оригинале тоже по 22 стиха, в парафразе соответственно 8 и 13 строф, однако и здесь автор следует за оригиналом в основном без упущений. Там же, где он все-таки что-то пропускает, можно заподозрить, что это не случайный технический пропуск, а намеренное купирование исходного текста. По крайней мере, можно указать на два таких примера, очень характерных. 7. Такими же строфами написана ода Лабзина “Торжественная песнь Екатерине II на вожделеннейшее Ея Величества прибытие в столичный град Москву из предприятого путешествия в Тавриду и другие южные области…” (М., 1787), понравившаяся императрице, и две анонимные оды в “Вечерней заре”: “К войне” (“О ты, кровавой что рукою...”) и “К миру” (“Златой источник благоденства...”) (1782. Ч. 2. Июнь. С. 152–155, 155–158). Не исключено, что их автором тоже был Лабзин.	Парафраза разделена на пять глав, как и сам Плач Иеремии, и вся написана 4-стопными ямбами: первые четыре главы – 10-стишными строфами AbAbCCdEEd<sup>7</sup>, пятая (“Молитва Иеремии Пророка”) – четверостишиями. В первых двух главах каждая строфа соответствует двум стихам библейского текста: по 22 стиха в главе в оригинале (по числу букв еврейского алфавита), по 11 строф – в парафразе. В третье главе в оригинале 66 коротких стихов (22×3), в парафразе – те же 11 строф. И только в четвертой и пятой главах, где в оригинале тоже по 22 стиха, в парафразе соответственно 8 и 13 строф, однако и здесь автор следует за оригиналом в основном без упущений. Там же, где он все-таки что-то пропускает, можно заподозрить, что это не случайный технический пропуск, а намеренное купирование исходного текста. По крайней мере, можно указать на два таких примера, очень характерных. Парафраза разделена на пять глав, как и сам Плач Иеремии, и вся написана 4-стопными ямбами: первые четыре главы – 10-стишными строфами AbAbCCdEEd<sup>7</sup>, пятая (“Молитва Иеремии Пророка”) – четверостишиями. В первых двух главах каждая строфа соответствует двум стихам библейского текста: по 22 стиха в главе в оригинале (по числу букв еврейского алфавита), по 11 строф – в парафразе. В третье главе в оригинале 66 коротких стихов (22×3), в парафразе – те же 11 строф. И только в четвертой и пятой главах, где в оригинале тоже по 22 стиха, в парафразе соответственно 8 и 13 строф, однако и здесь автор следует за оригиналом в основном без упущений. Там же, где он все-таки что-то пропускает, можно заподозрить, что это не случайный технический пропуск, а намеренное купирование исходного текста. По крайней мере, можно указать на два таких примера, очень характерных.
	7. Такими же строфами написана ода Лабзина “Торжественная песнь Екатерине II на вожделеннейшее Ея Величества прибытие в столичный град Москву из предприятого путешествия в Тавриду и другие южные области…” (М., 1787), понравившаяся императрице, и две анонимные оды в “Вечерней заре”: “К войне” (“О ты, кровавой что рукою...”) и “К миру” (“Златой источник благоденства...”) (1782. Ч. 2. Июнь. С. 152–155, 155–158). Не исключено, что их автором тоже был Лабзин.
19	В предпоследней строфе четвертой главы читаем:	В предпоследней строфе четвертой главы читаем: В предпоследней строфе четвертой главы читаем:

20	Гонители везде нас гнали:	Гонители везде нас гнали: Гонители везде нас гнали:

21	В степях, в пустынях, на горах;	В степях, в пустынях, на горах; В степях, в пустынях, на горах;

22	Повсюду как орлы летали,	Повсюду как орлы летали, Повсюду как орлы летали,

23	Везде нам причиняя страх.	Везде нам причиняя страх. Везде нам причиняя страх.

24	Ликуй, ликуй, дщерь Идумейска,	Ликуй, ликуй, дщерь Идумейска, Ликуй, ликуй, дщерь Идумейска,

25	Наш жребий на тебя придет;	Наш жребий на тебя придет; Наш жребий на тебя придет;

26	Почувствуешь ты горесть нашу,	Почувствуешь ты горесть нашу, Почувствуешь ты горесть нашу,

27	И испиешь Господню чашу,	И испиешь Господню чашу, И испиешь Господню чашу,

28	Он гнев свой на тебя прольет. [1, с. 325]	Он гнев свой на тебя прольет. [1, с. 325] Он гнев свой на тебя прольет. [1, с. 325]

29	В оригинале этому соответствуют три стиха: “Скорейшии быша гонящии ны паче орлов небесных, на горах гоняху нас, в пустыни приседоша нам. Дух лица нашего, помазанный Господь ят бысть в растлениих их, о немже рехом: в сени его поживем во языцех. Радуйся и веселися, дщи Идумейска, живущая на земли, и на тебе приидет чаша Господня, и упиешися и излиеши” (Плач 4:19–21).	В оригинале этому соответствуют три стиха: “<em>Скорейшии</em><em> быша </em><em>гонящии</em><em> </em><em>ны</em><em> паче орлов небесных, на горах </em><em>гоняху</em><em> нас, в пустыни </em><em>приседоша</em><em> нам. </em><em><strong>Дух лица нашего, помазанный Господь </strong></em><em><strong>ят</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>бысть</strong></em><em><strong> в </strong></em><em><strong>растлениих</strong></em><em><strong> их, о </strong></em><em><strong>немже</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>рехом</strong></em><em><strong>: в сени его поживем во языцех.</strong></em><em> Радуйся и </em><em>веселися</em><em>, </em><em>дщи</em><em> </em><em>И</em><em>думейска</em><em>, живущая на</em><em> земли, и на тебе </em><em>приидет</em><em> чаша Г</em><em>осподня, и </em><em>упиешися</em><em> и </em><em>излиеши</em>” (Плач 4:19–21). В оригинале этому соответствуют три стиха: “<em>Скорейшии</em><em> быша </em><em>гонящии</em><em> </em><em>ны</em><em> паче орлов небесных, на горах </em><em>гоняху</em><em> нас, в пустыни </em><em>приседоша</em><em> нам. </em><em><strong>Дух лица нашего, помазанный Господь </strong></em><em><strong>ят</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>бысть</strong></em><em><strong> в </strong></em><em><strong>растлениих</strong></em><em><strong> их, о </strong></em><em><strong>немже</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>рехом</strong></em><em><strong>: в сени его поживем во языцех.</strong></em><em> Радуйся и </em><em>веселися</em><em>, </em><em>дщи</em><em> </em><em>И</em><em>думейска</em><em>, живущая на</em><em> земли, и на тебе </em><em>приидет</em><em> чаша Г</em><em>осподня, и </em><em>упиешися</em><em> и </em><em>излиеши</em>” (Плач 4:19–21).

30	Выделенный 20-й стих в переложении пропущен, и это именно тот стих, который всегда вызывал наибольшие разногласия. По известному, но не общепринятому толкованию Феодорита Кирского, это пророчество о Мессии, о Христе. Для автора парафразы тут возникала экзегетическая и богословская трудность, к тому же он мог опасаться, что в любом случае навлечет на себя обвинения – если не религиозные, то политические (переложение этого стиха как относящегося к пленному царю могло быть сочтено за какой-то неблагонамеренный намек), поэтому просто оставил этот стих без переложения.	Выделенный 20-й стих в переложении пропущен, и это именно тот стих, который всегда вызывал наибольшие разногласия. По известному, но не общепринятому толкованию Феодорита Кирского, это пророчество о Мессии, о Христе. Для автора парафразы тут возникала экзегетическая и богословская трудность, к тому же он мог опасаться, что в любом случае навлечет на себя обвинения – если не религиозные, то политические (переложение этого стиха как относящегося к пленному царю могло быть сочтено за какой-то неблагонамеренный намек), поэтому просто оставил этот стих без переложения. Выделенный 20-й стих в переложении пропущен, и это именно тот стих, который всегда вызывал наибольшие разногласия. По известному, но не общепринятому толкованию Феодорита Кирского, это пророчество о Мессии, о Христе. Для автора парафразы тут возникала экзегетическая и богословская трудность, к тому же он мог опасаться, что в любом случае навлечет на себя обвинения – если не религиозные, то политические (переложение этого стиха как относящегося к пленному царю могло быть сочтено за какой-то неблагонамеренный намек), поэтому просто оставил этот стих без переложения.

31	В начале пятой главы читаем:	В начале пятой главы читаем: В начале пятой главы читаем:

32	О! Боже сжалься ты над нами,	О! Боже сжалься ты над нами, О! Боже сжалься ты над нами,

33	Воспомни, что я претерпел!	Воспомни, что я претерпел! Воспомни, что я претерпел!

34	Наследством нашим и домами,	Наследством нашим и домами, Наследством нашим и домами,

35	Иноплеменник завладел.	Иноплеменник завладел. Иноплеменник завладел.

36	Египту все мы уступаем,	Египту все мы уступаем, Египту все мы уступаем,

37	И все Ассуру отдаем;	И все Ассуру отдаем; И все Ассуру отдаем;

38	Свои дрова мы покупаем,	Свои дрова мы покупаем, Свои дрова мы покупаем,

39	И воду мы за деньги пьем. [1, с. 326]	И воду мы за деньги пьем. [1, с. 326] И воду мы за деньги пьем. [1, с. 326]

40	Ср.: “Помяни, Господи, что бысть нам: призри и виждь укоризну нашу: достояние наше обратися к чуждим и домы наша ко иноплеменником: сири быхом, несть отца, матери наша яко вдовы. Воду нашу за сребро пихом, дрова наша за цену куповахом: на выя наша гоними быхом, трудихомся, не почихом. Египет даде руку, Ассур в насыщение их” (Плач 5:1–4).	Ср.: “<em>Помяни, Господи, что </em><em>бысть</em><em> нам: призри и </em><em>виждь</em><em> укоризну нашу: достояние наше </em><em>обратися</em><em> к </em><em>чуждим</em><em> и </em><em>домы</em><em> наша ко иноплеменником: </em><em><strong>сири</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>быхом</strong></em><em><strong>, несть отца, матери наша яко вдовы.</strong></em><em> Воду нашу за </em><em>сребро</em><em> пихом, дрова наша за цену </em><em>куповахом</em><em>: на </em><em>выя наша </em><em>гоними</em><em> </em><em>быхом</em><em>, </em><em>трудихомся</em><em>, не </em><em>почихом</em><em>. Египет </em><em>даде</em><em> руку, </em><em>Ассур</em><em> в насыщение их</em>” (Плач 5:1–4). Ср.: “<em>Помяни, Господи, что </em><em>бысть</em><em> нам: призри и </em><em>виждь</em><em> укоризну нашу: достояние наше </em><em>обратися</em><em> к </em><em>чуждим</em><em> и </em><em>домы</em><em> наша ко иноплеменником: </em><em><strong>сири</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>быхом</strong></em><em><strong>, несть отца, матери наша яко вдовы.</strong></em><em> Воду нашу за </em><em>сребро</em><em> пихом, дрова наша за цену </em><em>куповахом</em><em>: на </em><em>выя наша </em><em>гоними</em><em> </em><em>быхом</em><em>, </em><em>трудихомся</em><em>, не </em><em>почихом</em><em>. Египет </em><em>даде</em><em> руку, </em><em>Ассур</em><em> в насыщение их</em>” (Плач 5:1–4).

41	Здесь в парафразе пропущен 3-й стих о смерти или пленении отцов и вдовстве матерей. Оба родителя Лабзина в 1782 г. были живы, и он мог пропустить этот стих по личным (а может, и суеверным) соображениям, хотя, как мы помним, все равно “наказан был от матери... из набожности за то, что прелагал в стихи плач Иеремии” [8, с. 224].	Здесь в парафразе пропущен 3-й стих о смерти или пленении отцов и вдовстве матерей. Оба родителя Лабзина в 1782 г. были живы, и он мог пропустить этот стих по личным (а может, и суеверным) соображениям, хотя, как мы помним, все равно “наказан был от матери... из набожности за то, что прелагал в стихи плач Иеремии” [8, с. 224]. Здесь в парафразе пропущен 3-й стих о смерти или пленении отцов и вдовстве матерей. Оба родителя Лабзина в 1782 г. были живы, и он мог пропустить этот стих по личным (а может, и суеверным) соображениям, хотя, как мы помним, все равно “наказан был от матери... из набожности за то, что прелагал в стихи плач Иеремии” [8, с. 224].

42	Выбор именно этой книги для переложения объясняется ее малым объемом и лирическим характером, привлекательными для стихотворца, а также ее содержанием, корреспондирующим с повышенным интересом в кружке московских “мартинистов” к эсхатологии, к темам смерти и катастрофы, отражавшимся и в их поэтической продукции (см., например, оду “Страшный суд”, перевод из Л. Кампистрона, в последнем номере “Вечерней зари”). В целом о парафразе Плача Иеремии можно заметить, что она делалась не только с поэтическими целями, но и чтобы представить эту книгу на удобопонятном русском языке, и делалась обдуманно и ответственно, что вполне согласуется с позднейшим ревностным участием Лабзина в работе над русским переводом Библии.	Выбор именно этой книги для переложения объясняется ее малым объемом и лирическим характером, привлекательными для стихотворца, а также ее содержанием, корреспондирующим с повышенным интересом в кружке московских “мартинистов” к эсхатологии, к темам смерти и катастрофы, отражавшимся и в их поэтической продукции (см., например, оду “Страшный суд”, перевод из Л. Кампистрона, в последнем номере “Вечерней зари”). В целом о парафразе Плача Иеремии можно заметить, что она делалась не только с поэтическими целями, но и чтобы представить эту книгу на удобопонятном русском языке, и делалась обдуманно и ответственно, что вполне согласуется с позднейшим ревностным участием Лабзина в работе над русским переводом Библии. Выбор именно этой книги для переложения объясняется ее малым объемом и лирическим характером, привлекательными для стихотворца, а также ее содержанием, корреспондирующим с повышенным интересом в кружке московских “мартинистов” к эсхатологии, к темам смерти и катастрофы, отражавшимся и в их поэтической продукции (см., например, оду “Страшный суд”, перевод из Л. Кампистрона, в последнем номере “Вечерней зари”). В целом о парафразе Плача Иеремии можно заметить, что она делалась не только с поэтическими целями, но и чтобы представить эту книгу на удобопонятном русском языке, и делалась обдуманно и ответственно, что вполне согласуется с позднейшим ревностным участием Лабзина в работе над русским переводом Библии.

43	Непрямой характер сделанного им в 1818 г. признания в авторстве за 36 лет до того опубликованного произведения, возможно, объясняется тем, что отношение к стихотворным переложениям из Библии и вообще к стихам у Лабзина к тому времени изменилось не в их пользу. Во всех номерах его “Сионского вестника” (1806, 1817–1818) появилось только пять стихотворений, одно из них – “Из Исаии гл. XI и XII” (“И жезл от корени / Прозябнет Иессея...”), библейская парафраза, но принадлежащая не Лабзину, а Н.Ф. Грамматину (1818. Ч. 8. Кн. 6. С. 379–384). Зато в журнале находится, например, перевод на русский язык 1-го Послания к Коринфянам апостола Павла, напечатанный для популяризации нового русского перевода Библии сразу вслед за цитировавшейся статьей “О чтении книг” (1818. Ч. 8. Кн. 2. С. 231–271).	Непрямой характер сделанного им в 1818 г. признания в авторстве за 36 лет до того опубликованного произведения, возможно, объясняется тем, что отношение к стихотворным переложениям из Библии и вообще к стихам у Лабзина к тому времени изменилось не в их пользу. Во всех номерах его “Сионского вестника” (1806, 1817–1818) появилось только пять стихотворений, одно из них – “Из Исаии гл. XI и XII” (“И жезл от корени / Прозябнет Иессея...”), библейская парафраза, но принадлежащая не Лабзину, а Н.Ф. Грамматину (1818. Ч. 8. Кн. 6. С. 379–384). Зато в журнале находится, например, перевод на русский язык 1-го Послания к Коринфянам апостола Павла, напечатанный для популяризации нового русского перевода Библии сразу вслед за цитировавшейся статьей “О чтении книг” (1818. Ч. 8. Кн. 2. С. 231–271). Непрямой характер сделанного им в 1818 г. признания в авторстве за 36 лет до того опубликованного произведения, возможно, объясняется тем, что отношение к стихотворным переложениям из Библии и вообще к стихам у Лабзина к тому времени изменилось не в их пользу. Во всех номерах его “Сионского вестника” (1806, 1817–1818) появилось только пять стихотворений, одно из них – “Из Исаии гл. XI и XII” (“И жезл от корени / Прозябнет Иессея...”), библейская парафраза, но принадлежащая не Лабзину, а Н.Ф. Грамматину (1818. Ч. 8. Кн. 6. С. 379–384). Зато в журнале находится, например, перевод на русский язык 1-го Послания к Коринфянам апостола Павла, напечатанный для популяризации нового русского перевода Библии сразу вслед за цитировавшейся статьей “О чтении книг” (1818. Ч. 8. Кн. 2. С. 231–271).

44	В 1814 г. вышла новая стихотворная парафраза Плача Иеремии, написанная священником Г.А. Пакатским как отклик на пожар Москвы 1812 года и посвященная московскому главнокомандующему графу Ф.В. Ростопчину⁸. Возможно, знакомство с этой книгой и стало для Лабзина поводом вспомнить о своем юношеском поэтическом опыте, а затем сообщить о нем читателям “Сионского вестника”. 8. Пакатский Г., священник. Поэма Плач Иеремии, преложенный стихами. СПб.: Тип. Военного министерства, 1814. [4], IV, 61 c. (Ценз. разр. 30 июня 1813 г.). Поэма написана 6-стопным ямбом с парной рифмовкой, изобилует амплификациями и разделена, в отличие от оригинала, на девять, а не на пять глав.	В 1814 г. вышла новая стихотворная парафраза Плача Иеремии, написанная священником Г.А. Пакатским как отклик на пожар Москвы 1812 года и посвященная московскому главнокомандующему графу Ф.В. Ростопчину<sup>8</sup>. Возможно, знакомство с этой книгой и стало для Лабзина поводом вспомнить о своем юношеском поэтическом опыте, а затем сообщить о нем читателям “Сионского вестника”. В 1814 г. вышла новая стихотворная парафраза Плача Иеремии, написанная священником Г.А. Пакатским как отклик на пожар Москвы 1812 года и посвященная московскому главнокомандующему графу Ф.В. Ростопчину<sup>8</sup>. Возможно, знакомство с этой книгой и стало для Лабзина поводом вспомнить о своем юношеском поэтическом опыте, а затем сообщить о нем читателям “Сионского вестника”.
	8. <em>Пакатский</em><em> Г., священник.</em> Поэма Плач Иеремии, преложенный стихами. СПб.: Тип. Военного министерства, 1814. [4], IV, 61 c. (Ценз. разр. 30 июня 1813 г.). Поэма написана 6-стопным ямбом с парной рифмовкой, изобилует амплификациями и разделена, в отличие от оригинала, на девять, а не на пять глав.

Библиография

1. Плач Иеремиев, преложенный в стихи // Вечерняя заря. 1782. Ч. 1. Апрель. С. 309–328.

2. Simankov V.I. Originals and Translations: A Study Based on Old Slavic Texts and Russian Eighteenth-Century Journals. A Diss. ... Ph.D. in the Department of Slavic Languages at Brown University. Providence, Rhode Island, 2017. 612 p. (на рус. яз.).

3. Незеленов А.И. Николай Иванович Новиков, издатель журналов 1769–1785 гг. СПб.: Тип. В.С. Балашева, 1875. XIV, 446 с.

4. Коровин В.Л. Библейские темы в русской поэзии XVIII – первой половины XIX века: дис. ... докт. филол. наук. М., 2017. 491 с.

5. Дубровин Н.Ф. Наши мистики-сектанты: Александр Федорович Лабзин и его журнал “Сионский вестник” // Русская старина. 1894. № 9. С. 145–203; № 10. С. 101–126; № 11. С. 58–91; № 12. С. 98–132; 1895. № 1. С. 56–91; № 2. С. 35–52.

6. Васильева Ю.С. А.Ф. Лабзин в общественной жизни столиц и провинции конца XVIII – первой четверти XIX века. Самара: Офорт, 2009. 142 с.

7. Коровин В.Л. К истории русских переводов Ж.-Ж. Руссо: “Ефраимский левит” в переводах П.А. Пельского и В.А. Жуковского // Литературоведческий журнал. 2012. № 31. С. 39–53.

8. Семенников В.П. Фонвизин и два стихотворения “Чертик на дрожках” и “Матюшка-разносчик” // Русский библиофил. 1914. № 4. С. 65–72.

9. [Лабзин А.Ф.] О чтении книг // Сионский вестник. 1818. Ч. 7. Кн. 2 (февраль). С. 207–230.

10. Бессонов П.А. А.Ф. Лабзин: (Литературно-биографический очерк) // Русский архив. 1866. № 6. Стб. 817–836.

Библиография

Комментарии

Войти через